Невольно он заметил грузинское или армянское семейство, состоявшее из красивого, с восточным типом лица,
очень старого человека, одетого в новый, крытый тулуп и новые сапоги, из старухи такого же типа и молодой женщины.
Неточные совпадения
Кутузов, которого он догнал еще в Польше, принял его
очень ласково, обещал ему не забывать его, отличал от других адъютантов, брал с собою в Вену и давал более серьезные поручения. Из Вены Кутузов писал своему
старому товарищу, отцу князя Андрея...
— Ну, и кончено, мой милый.
Очень рад тебя видеть,
очень рад тебя видеть. Поди к себе, княжна, поди, — говорил
старый князь. —
Очень,
очень рад тебя видеть, — повторял он, обнимая князя Василья.
Соня красная, как кумач, тоже держалась за его руку и вся сияла в блаженном взгляде, устремленном в его глаза, которых она ждала. Соне минуло уже 16 лет, и она была
очень красива, особенно в эту минуту счастливого, восторженного оживления. Она смотрела на него, не спуская глаз, улыбаясь и задерживая дыхание. Он благодарно взглянул на нее; но всё еще ждал и искал кого-то.
Старая графиня еще не выходила. И вот послышались шаги в дверях. Шаги такие быстрые, что это не могли быть шаги его матери.
Знакомство у Ростовых была вся Москва; денег в нынешний год у
старого графа было достаточно, потому что были перезаложены все имения, и потому Николушка, заведя своего собственного рысака и самые модные рейтузы, особенные, каких ни у кого еще в Москве не было, и сапоги, самые модные, с самыми острыми носками и маленькими серебряными шпорами, проводил время
очень весело.
Из мужчин домашними людьми в доме Ростовых в Петербурге
очень скоро сделались Борис, Пьер, которого, встретив на улице, затащил к себе
старый граф, и Берг, который целые дни проводил у Ростовых и оказывал старшей графине Вере такое внимание, которое может оказывать молодой человек, намеревающийся сделать предложение.
В этом заблуждении поддерживало ее то, что во-первых она стала
очень богатою невестой, а во-вторых то, что чем
старее она становилась, тем она была безопаснее для мужчин, тем свободнее было мужчинам обращаться с нею и, не принимая на себя никаких обязательств, пользоваться ее ужинами, вечерами и оживленным обществом, собиравшимся у нее.
— А знаете, графиня, — сказал он, вдруг обращаясь к ней, как к
старой давнишней знакомой, — у нас устраивается карусель в костюмах; вам бы надо участвовать в нем: будет
очень весело. Все собираются у Архаровых. Пожалуйста, приезжайте, право, а? — проговорил он.
Старый князь знал
очень хорошо, что он мучает свою дочь, что жизнь ее
очень тяжела; но знал тоже, что он не может не мучить ее и что она заслуживает этого.
— Ну чтό, mоn cher, [милый,] ну чтό достали манифест? ― спросил
старый граф. ― А графинюшка была у обедни у Разумовских, молитву новую слышала.
Очень хорошая, говорит.
В степенном и
старом доме Ростовых, распадение прежних условий жизни выразилось
очень слабо.
Oh, sans doute, c’est la plus charmante femme du monde, [
Старый граф
очень трогателен, говорят.
Мебель, вся
очень старая и из желтого дерева, состояла из дивана с огромною выгнутою деревянною спинкой, круглого стола овальной формы перед диваном, туалета с зеркальцем в простенке, стульев по стенам да двух-трех грошовых картинок в желтых рамках, изображавших немецких барышень с птицами в руках, — вот и вся мебель.
На одной скамье сидела
очень старая старуха, в голландском чепце, без оборки, и макала сальные свечки; другая, пожилая женщина, сидела за прялкой; третья, молодая девушка, с буклями, совершенно белокурая и совершенно белая, цвета топленого молока, с белыми бровями и светло-голубыми, с белизной, глазами, суетилась по хозяйству.
Неточные совпадения
В Левинском, давно пустынном доме теперь было так много народа, что почти все комнаты были заняты, и почти каждый день
старой княгине приходилось, садясь зa стол, пересчитывать всех и отсаживать тринадцатого внука или внучку за особенный столик. И для Кити, старательно занимавшейся хозяйством, было не мало хлопот о приобретении кур, индюшек, уток, которых при летних аппетитах гостей и детей выходило
очень много.
Университетский вопрос был
очень важным событием в эту зиму в Москве. Три
старые профессора в совете не приняли мнения молодых; молодые подали отдельное мнение. Мнение это, по суждению одних, было ужасное, по суждению других, было самое простое и справедливое мнение, и профессора разделились на две партии.
Это были:
очень высокий, сутуловатый мужчина с огромными руками, в коротком, не по росту, и
старом пальто, с черными, наивными и вместе страшными глазами, и рябоватая миловидная женщина,
очень дурно и безвкусно одетая.
Они медленно двигались по неровному низу луга, где была
старая запруда. Некоторых своих Левин узнал. Тут был старик Ермил в
очень длинной белой рубахе, согнувшись, махавший косой; тут был молодой малый Васька, бывший у Левина в кучерах, с размаха бравший каждый ряд. Тут был и Тит, по косьбе дядька Левина, маленький, худенький мужичок. Он, не сгибаясь, шел передом, как бы играя косой, срезывая свой широкий ряд.
Княгиня Щербацкая находила, что сделать свадьбу до поста, до которого оставалось пять недель, было невозможно, так как половина приданого не могла поспеть к этому времени; но она не могла не согласиться с Левиным, что после поста было бы уже и слишком поздно, так как
старая родная тетка князя Щербацкого была
очень больна и могла скоро умереть, и тогда траур задержал бы еще свадьбу.