Неточные совпадения
Анна Михайловна поспешными шагами шла вверх по слабо-освещенной узкой каменной лестнице, подзывая отстававшего за ней Пьера, который, хотя и не понимал, для чего ему надо было вообще итти к
графу, и еще меньше, зачем ему надо было итти по задней лестнице, но, судя по уверенности и поспешности Анны Михайловны,
решил про себя, что это было необходимо нужно.
Анна Михайловна подсела к нему, отерла своим платком слезы с его глаз, с письма, закапанного ими, и свои слезы, прочла письмо, успокоила
графа и
решила, что до обеда и до чаю она приготовит графиню, а после чаю объявит всё, коли Бог ей поможет.
Берг уже более месяца был женихом и только неделя оставалась до свадьбы, а
граф еще не
решил с собой вопроса о приданом и не говорил об этом сам с женою.
Но графиня не согласилась отпустить
графа: у него все эти дни болела нога.
Решили, что Илье Андреевичу ехать нельзя, а что ежели Луиза Ивановна (m-me Schoss) поедет, то барышням можно ехать к Мелюковой. Соня, всегда робкая и застенчивая, настоятельнее всех стала упрашивать Луизу Ивановну не отказать им.
К 9-ти часам утра, когда войска уже двинулись через Москву, никто больше не приходил спрашивать распоряжений
графа. Все, кто мог ехать, ехали сами собой; те, кто оставались,
решали сами с собой, чтò им надо было делать.
И адъютант поскакал лесом за Грековым. Когда Греков вернулся,
граф Орлов-Денисов, взволнованный и этою отмененною попыткой, и тщетным ожиданием пехотных колонн, которые всё не показывались, и близостью неприятеля (все люди его отряда испытывали то же),
решил наступать.
День, назначенный для освящения церкви, быстро приближался, приближалось и 10 октября, когда
граф решил переехать снова в Петербург, куда всем сердцем стремилась графиня.
Неточные совпадения
Он и скрылся, а я проснулся и про все это позабыл и не чаю того, что все эти погибели сейчас по ряду и начнутся. Но только через некоторое время поехали мы с
графом и с графинею в Воронеж, — к новоявленным мощам маленькую графиньку косолапую на исцеление туда везли, и остановились в Елецком уезде, в селе Крутом лошадей кормить, я и опять под колодой уснул, и вижу — опять идет тот монашек, которого я
решил, и говорит:
— Ну, вот видишь ли: мы
решили, что
граф не виноват…
— Ну так воля твоя, — он
решит в его пользу.
Граф, говорят, в пятнадцати шагах пулю в пулю так и сажает, а для тебя, как нарочно, и промахнется! Положим даже, что суд божий и попустил бы такую неловкость и несправедливость: ты бы как-нибудь ненарочно и убил его — что ж толку? разве ты этим воротил бы любовь красавицы? Нет, она бы тебя возненавидела, да притом тебя бы отдали в солдаты… А главное, ты бы на другой же день стал рвать на себе волосы с отчаяния и тотчас охладел бы к своей возлюбленной…
— Непременно зайду!.. Я сам это думал! — подхватил
граф, хотя вовсе не думал этого делать, — на том основании, что он еще прежде неоднократно забегал к Домне Осиповне, заводил с ней разговор о Бегушеве, но она ни звука не произносила при этом: тяжело ли ей было говорить о нем или просто скучно, —
граф не знал, как
решить!
— Всем надобно идти, всем! —
решил граф.