Неточные совпадения
Тоже не могло бы быть
войны, ежели бы не было интриг Англии и не было бы принца Ольденбургского, и чувства оскорбления в Александре, и не было бы самодержавной власти в России, и не было бы французской революции и последовавших диктаторства и
империи, и всего того, что̀ произвело французскую революцию, и так далее.
Но для людей, не допускающих того, чтобы Россия образовалась по воле одного человека, Петра I, и чтобы Французская
империя сложилась и
война с Россией началась по воле одного человека — Наполеона, рассуждение это представляется не только неверным, неразумным, но и противным всему существу человеческому.
Возвратясь во Францию, на родину, великую, сильную, великолепную, спокойную, славную, я провозгласил бы границы ее неизменными; всякую будущую
войну защитительной: всякое новое распространение — антинациональным; я присоединил бы своего сына к правлению
Империей; мое диктаторство кончилось бы, и началось бы его конституционное правление…
Стр. 55. «В 941 году, воспользовавшись несчастной
войною империи с болгарами, Игорь пошел на греков». Удивительно, как неудачно г. Жеребцов навязывает князьям русским дипломатические соображения. Действительно, Симеон болгарский вел войну с императором Романом, но только это было в 929 году. Игорь опоздал 12-ю годами у г. Жеребцова; в 941 году, когда он пошел на греков, то, по известиям наших летописей, «послаша болгаре весть ко царю, яко идут Русь на Царьград».
Неточные совпадения
После наполеоновских
войн, вдохновленных идеей всемирной
империи, начались
войны национально-освободительные.
Европа выбрала деспотизм, предпочла
империю. Деспотизм — военный стан,
империя —
война, император — военачальник. Все вооружено,
война и будет, но где настоящий враг? Дома — внизу, на дне — и там, за Неманом.
С тех пор как пала Иудея, Римская
империя разделилась и потонула в бесчисленных ордах варваров, основались новые царства, водворилась готическая тьма средневековья с гимнами небу и стонами еретиков; опять засверкала из-под развалин античная жизнь, прошумела реформация; целые поколения косила Тридцатилетняя
война, ярким костром вспыхнула Великая революция и разлилась по Европе пламенем наполеоновских
войн…
Правда, что южная Германия — больное место
империи, созданной
войною 1870 — 71 г., но для наблюдателя важно то, что здесь даже резкие перемены, произведенные успехами Пруссии, не помешали появлению некоторых симптомов, которые в других частях новосозданного государства находятся еще в дремотном состоянии.
Общий обман, распространенный на всех людей, состоит в том, что во всех катехизисах или заменивших их книгах, служащих теперь обязательному обучению детей, сказано, что насилие, т. е. истязание, заключения и казни, равно как и убийства на междоусобной или внешней
войне для поддержания и защиты существующего государственного устройства (какое бы оно ни было, самодержавное, монархическое, конвент, консульство,
империя того или другого Наполеона или Буланже, конституционная монархия, коммуна или республика), совершенно законны и не противоречат ни нравственности, ни христианству.