Неточные совпадения
Зимою в Лысые Горы приезжал князь Андрей, был весел, кроток и нежен, каким его давно не видала княжна Марья. Она предчувствовала, что с ним что-то случилось, но он не сказал ничего княжне Марье
о своей любви. Перед отъездом князь Андрей долго
беседовал о чем-то с отцом и княжна Марья заметила, что перед отъездом оба были недовольны друг другом.
Через несколько дней после этого, на одном из обворожительных праздников, который давала Элен, на
своей даче на Каменном Острову, ей был представлен немолодой, с белыми как снег волосами и черными, блестящими глазами, обворожительный m-r de Jobert, un Jésuite à robe courte, [г-н Жобер, иезуит в коротком платье,] который долго в саду, при свете иллюминации и при звуках музыки,
беседовал с Элен
о любви к Богу, к Христу, к сердцу Божьей Матери и об утешениях, доставляемых в этой и в будущей жизни единою истинною, католическою религией.
Она молча сидела с Викентьевым; шептать им было не о чем. Они и прежде
беседовали о своих секретах во всеуслышание. И редко, редко удавалось Райскому вызвать ее на свободный лепет, или уж Викентьев так рассмешит, что терпенья никакого не станет, и она прорвется нечаянно смехом, а потом сама испугается, оглянется вокруг, замолчит и погрозит ему.
Иногда, в душные ночи, эти люди переправлялись через речку Казанку, в луга, в кусты, и там пили, ели,
беседуя о своих делах, но чаще — о сложности жизни, о странной путанице человеческих отношений, особенно много о женщинах.
Неточные совпадения
— Недавно,
беседуя с одним из таких хитрецов, я вспомнил остроумную мысль тайного советника Филиппа Вигеля из его «Записок». Он сказал там: «Может быть, мы бы мигом прошли кровавое время беспорядков и давным-давно из хаоса образовалось бы благоустройство и порядок» — этими словами Вигель выразил
свое, несомненно искреннее, сожаление
о том, что Александр Первый не расправился своевременно с декабристами.
За глаза Клим думал
о Варавке непочтительно, даже саркастически, но,
беседуя с ним, чувствовал всегда, что человек этот пленяет его
своей неукротимой энергией и прямолинейностью ума. Он понимал, что это ум цинический, но помнил, что ведь Диоген был честный человек.
Мы долго
беседовали с ним на эту тему. Он рассказывал мне и
о других животных. Каждое из них было человекоподобное и имело душу. У него была даже
своя классификация их. Так, крупных животных он ставил отдельно от мелких, умных — отдельно от глупых. Соболя он считал самым хитрым животным.
В Урике я много
беседовал о вас с Муравьевыми и Вольфом. Все они существуют там старожилами. Нонушке теперь гораздо лучше: она совершенно большая девушка и чрезвычайно милая. Александр — жених и, вероятно, теперь соединил уже
свою участь с участью m-lle Josephine. Это супружество решено было в мою бытность там. Миша, мой крестник, узнал меня и порадовал детскою
своею привязанностию.
…С тех пор как я не
беседовал с вами, в наших списках опять убыль: М. А. Фонвизин 30 апреля кончил земное
свое поприще в Марьине, где только год пожил. Жена его осталась горевать на родине. — Вслед за тем получили известие
о смерти Павла Созоновича.