Неточные совпадения
Полковой командир, сам
подойдя к рядам, распорядился переодеванием опять в шинели. Ротные командиры разбежались по ротам, фельдфебели засуетились (шинели были не совсем исправны) и в то же мгновение заколыхались, растянулись и говором загудели прежде правильные, молчаливые четвероугольники. Со всех сторон отбегали и подбегали
солдаты, подкидывали сзади плечом, через голову перетаскивали ранцы, снимали шинели и, высоко поднимая руки, втягивали их в рукава.
Долохов, уже переодетый в солдатскую серую шинель, не дожидался, чтоб его вызвали. Стройная фигура белокурого с ясными голубыми глазами
солдата выступила из фронта. Он
подошел к главнокомандующему и сделал на караул.
С раннего утра, несмотря на запрещение
подходить к цепи, начальники не могли отбиться от любопытных.
Солдаты, стоявшие в цепи, как люди, показывающие что-нибудь редкое, уж не смотрели на французов, а делали свои наблюдения над приходящими и, скучая, дожидались смены. Князь Андрей остановился рассматривать французов.
— Глянь-ка, глянь, — говорил один
солдат товарищу, указывая на русского мушкатера-солдата, который с офицером
подошел к цепи и что-то часто и горячо говорил с французским гренадером. — Вишь, лопочет как ловко! Аж хранцуз-то за ним не поспевает. Ну-ка ты, Сидоров!
Полковой командир стоял с майором Экономовым у моста, пропуская мимо себя отступающие роты, когда к нему
подошел солдат, взял его за стремя и почти прислонился к нему.
Потом
подошел худой, бледный
солдат с шеей, обвязанной окровавленною подверткой, и сердитым голосом требовал воды у артиллеристов.
Когда кончился молебен, Кутузов
подошел к иконе, тяжело опустился на колена, кланяясь в землю, и долго пытался и не мог встать от тяжести и слабости. Седая голова его подергивалась от усилий. Наконец он встал и с детски-наивным вытягиванием губ приложился к иконе и опять поклонился, дотронувшись рукой до земли. Генералитет последовал его примеру; потом офицеры, и за ними, давя друг друга, топчась, пыхтя и толкаясь, с взволнованными лицами, полезли
солдаты и ополченцы.
Появление невоенной фигуры Пьера в белой шляпе сначала неприятно поразило этих людей.
Солдаты, проходя мимо его, удивленно и даже испуганно косились на его фигуру. Старший артиллерийский офицер, высокий с длинными ногами, рябой человек, как будто для того, чтобы посмотреть на действие крайнего орудия,
подошел к Пьеру и любопытно посмотрел на него.
— Мы его оттеда как долбанули, так всё побросал, самого короля забрали, — блестя черными разгоряченными глазами и оглядываясь вокруг себя, кричал
солдат. —
Подойди только в тот самый раз лезервы, его б, братец ты мой, звания не осталось, потому верно тебе говорю…
«Они —
солдаты на батарее, князь Андрей убит… старик… Простота есть покорность Богу. Страдать надо… значение всего… сопрягать надо… жена идет замуж… Забыть и понять надо…» И он,
подойдя к постели, не раздеваясь, повалился на нее и тотчас же заснул.
Офицер в шарфе слез с лошади, кликнул барабанщика и вошел с ним вместе под арки. Несколько
солдат бросилось бежать толпой. Купец с красными прыщами по щекам около носа, с спокойно-непоколебимым выражением расчета на сытом лице, поспешно и щеголевато, размахивая руками,
подошел к офицеру.
— On vous demandera quand on aura besoin de vous, [ — Когда будет нужно, вас позовут,] — сказал он.
Солдаты вышли. Денщик, успевший между тем побывать в кухне,
подошел к офицеру.
Пьер, сопутствуемый девкой,
подошел было к тому месту, где стоял генерал; но французские
солдаты остановили его.
Пьер оглянулся и увидал в окнах дома французов, выкинувших ящик комода, наполненный какими-то металлическими вещами. Другие французские
солдаты, стоявшие внизу,
подошли к ящику.
Потом две пары французов
подошли к преступникам и взяли, по указанию офицера, двух острожных, стоявших с края. Острожные,
подойдя к столбу, остановились и пока принесли мешки, молча смотрели вокруг себя, как смотрит подбитый зверь на подходящего охотника. Один всё крестился, другой чесал спину и делал губами движение подобное улыбке.
Солдаты, торопясь руками, стали завязывать им глаза, надевать мешки и привязывать к столбу.
Убегая из Москвы, люди этого войска захватили с собой всё, чтò было награблено. Наполеон тоже увозил с собой свой собственный trésor. [сокровище.] Увидав обоз, загромождавший армию, Наполеон ужаснулся (как говорит Тьер). Но он, с своею опытностью войны, не велел сжечь все лишние повозки, как он это сделал с повозками маршала,
подходя к Москве; он посмотрел на эти коляски и кареты, в которых ехали
солдаты, и сказал, что это очень хорошо, что экипажи эти употребятся для провианта, больных и раненых.
В то время как Пьер рассказывал своим товарищам то, чтò капрал сказал о выступлении, к двери балагана
подошел худощавый, желтый и оборванный французский
солдат.
— Да я сейчас еще спрошу их, — сказал Пьер и, поднявшись, пошел к двери балагана. В то время, как Пьер
подходил к двери, снаружи
подходил с двумя
солдатами тот капрал, который вчера угощал Пьера трубкой. И капрал, и
солдаты были в походной форме, в ранцах и киверах с застегнутыми чешуями, изменявшими их знакомые лица.
Заметив черную тень человека, переходящего через дорогу, Долохов остановил этого человека и спросил где командир и офицеры? Человек этот, с мешком на плече,
солдат, остановился, близко
подошел к лошади Долохова, дотрагиваясь до нее рукою, и просто и дружелюбно рассказал, что командир и офицеры были выше на горе с правой стороны на дворе фермы (так он называл господскую усадьбу).
Проехав по дороге, с обеих сторон которой звучал от костров французский говор, Долохов повернул во двор господского дома. Проехав в ворота, он слез с лошади и
подошел к большому, пылавшему костру, вокруг которого, громко разговаривая, сидело несколько человек. В котелке с краю варилось что-то, и
солдат в колпаке и синей шинели, стоя на коленях, ярко освещенный огнем, мешал в нем шомполом.
У костра, к которому он
подошел, сидел Платон, укрывшись, как ризой, с головой шинелью и рассказывал
солдатам, своим спорым, приятным, но слабым, болезненным голосом, знакомую Пьеру историю.
Это были два, прятавшиеся в лесу, француза. Хрипло говоря что-то на непонятном
солдатам языке, они
подошли к костру. Один был повыше ростом в офицерской шляпе и казался совсем ослабевшим.
Подойдя к костру, он хотел сесть, но упал на землю. Другой маленький, коренастый, обвязанный платком по щекам
солдат, был сильнее. Он поднял своего товарища и, указывая на свой рот, говорил что-то.
Солдаты окружили французов, подстелили больному шинель и обоим принесли каши и водки.
Неточные совпадения
Переодевшись без торопливости (он никогда не торопился и не терял самообладания), Вронский велел ехать к баракам. От бараков ему уже были видны море экипажей, пешеходов,
солдат, окружавших гипподром, и кипящие народом беседки. Шли, вероятно, вторые скачки, потому что в то время, как он входил в барак, он слышал звонок.
Подходя к конюшне, он встретился с белоногим рыжим Гладиатором Махотина, которого в оранжевой с синим попоне с кажущимися огромными, отороченными синим ушами вели на гипподром.
Кучка
солдат, вахмистр и несколько унтер-офицеров
подошли вместе с Вронским к балкону.
— Семерка дана! — закричал он, увидав его наконец в цепи застрельщиков, которые начинали вытеснять из лесу неприятеля, и,
подойдя ближе, он вынул свой кошелек и бумажник и отдал их счастливцу, несмотря на возражения о неуместности платежа. Исполнив этот неприятный долг, он бросился вперед, увлек за собою
солдат и до самого конца дела прехладнокровно перестреливался с чеченцами.
Он вскочил,
подошел к окну, — по улице шла обычная процессия — большая партия арестантов, окруженная редкой цепью
солдат пароходно-конвойной команды.
Самгин
подошел к окну, выглянул: десяток
солдат, плотно окружив фонарный столб, слушали, как поет, подыгрывая на балалайке, курчавый, смуглый, точно цыган, юноша в рубахе защитного цвета, в начищенных сапогах, тоненький, аккуратный.