Неточные совпадения
— Он дурно выбирал свои знакомства, — вмешалась княгиня Анна Михайловна. — Сын князя Василия, он и один Долохов, они, говорят, Бог
знает что́ делали. И оба пострадали. Долохов разжалован в
солдаты, а сын Безухова выслан в Москву. Анатоля Курагина — того отец как-то замял. Но выслали-таки из Петербурга.
И
солдаты, после тридцативерстного перехода, не смыкали глаз, всю ночь чинились, чистились; адъютанты и ротные рассчитывали, отчисляли; и к утру полк, вместо растянутой беспорядочной толпы, какою он был накануне на последнем переходе, представлял стройную массу 2000 людей, из которых каждый
знал свое место, свое дело, из которых на каждом каждая пуговка и ремешок были на своем месте и блестели чистотой.
Кутузов прошел по рядам, изредка останавливаясь и говоря по нескольку ласковых слов офицерам, которых он
знал по турецкой войне, а иногда и
солдатам.
Гусарский корнет Жерков одно время в Петербурге принадлежал к тому буйному обществу, которым руководил Долохов. За границей Жерков встретил Долохова
солдатом, но не счел нужным
узнать его. Теперь, после разговора Кутузова с разжалованным, он с радостью старого друга обратился к нему...
Солдат, на которого указывали смеявшиеся, был Долохов. Князь Андрей
узнал его и прислушался к его разговору. Долохов, вместе с своим ротным, пришел в цепь с левого фланга, на котором стоял их полк.
Проезжая между тех же рот, которые ели кашу и пили водку четверть часа тому назад, он везде видел одни и те же быстрые движения строившихся и разбиравших ружья
солдат, и на всех лицах
узнавал он то чувство оживления, которое было в его сердце. «Началось! Вот оно! Страшно и весело!» говорило лицо каждого
солдата и офицера.
«Ради… ого-го-го-го-го!…» раздалось по рядам. Угрюмый
солдат, шедший слева, крича, оглянулся глазами на Багратиона с таким выражением, как будто говорил: «сами
знаем»; другой, не оглядываясь и как будто боясь развлечься, разинув рот, кричал и проходил.
Солдат редко желает
знать те широты, в которых находится весь корабль его; но в день сражения, Бог
знает как и откуда, в нравственном мире войска слышится одна для всех строгая нота, которая звучит приближением чего-то решительного и торжественного и вызывает их на несвойственное им любопытство.
Каждому
солдату приятно становилось на душе оттого, что он
знал, что туда же, куда он идет, то есть неизвестно куда, идет еще много, много наших.
Несколько раненых шли по дороге. Ругательства, крики, стоны сливались в один общий гул. Стрельба затихла и, как потом
узнал Ростов, стреляли друг в друга русские и австрийские
солдаты.
Как будто Наполеон
знал, что для того, чтоб навсегда этот
солдат был счастлив, награжден и отличен от всех в мире, нужно было только, чтоб его, Наполеонова рука, удостоила дотронуться до груди
солдата.
Французский полковник с трудом удерживал зевоту, но был учтив и видимо понимал всё значение Балашева. Он провел его мимо своих
солдат за цепь и сообщил, что желание его быть представленным императору будет вероятно тотчас же исполнено, так как императорская квартира, сколько он
знает, находится недалеко.
Один молодой, белокурый
солдат — еще князь Андрей
знал его — 3-й роты, с ремешком под икрой, крестясь, отступал назад, чтобы хорошенько разбежаться и бултыхнуться в воду; другой черный, всегда лохматый унтер-офицер, по пояс в воде, подергивая мускулистым станом, радостно фыркал, поливая себе голову черными по кисти руками. Слышалось шлепанье друг по другу, и визг, и уханье.
Между этим чиновным кружком Пьер, стоявший в толпе мужиков,
узнал некоторых знакомых; но он не смотрел на них: всё внимание его было поглощено серьезным выражением лиц в этой толпе
солдат и ополченцев, однообразно-жадно смотревших на икону.
Пьер не обратил особенного внимания на этот редут. Он не
знал, что это место будет для него памятнее всех мест Бородинского поля. Потом они поехали через овраг к Семеновскому, в котором
солдаты растаскивали последние бревна изб и овинов. Потом под гору и на гору они проехали вперед через поломанную, выбитую как градом рожь, по вновь проложенной артиллерией по колчам пашни дороге на флеши, [Род укрепления. [Прим. Толстого. ]] тоже тогда еще копаемые.
А завтра меня убьет — и не француз даже, а свой, как вчера разрядил
солдат ружье около моего уха, и придут французы, возьмут меня за ноги и за голову и швырнут в яму, чтоб я не вонял им под носом, и сложатся новые условия жизни, которые будут также привычны для других, и я не буду
знать про них, и меня не будет».
В продолжение нескольких часов на этом месте, среди неумолкающей стрельбы ружейной и пушечной, то появлялись одни русские, то одни французские, то пехотные, то кавалерийские
солдаты; появлялись, падали, стреляли, сталкивались, не
зная, что делать друг с другом, кричали и бежали назад.
Все генералы, офицеры,
солдаты французской армии
знали, что этого нельзя было сделать, потому что упадший дух войска не позволял этого.
Уже петухи пели, когда они дошли до Можайска, и стали подниматься на крутую городскую гору. Пьер шел вместе с
солдатами, совершенно забыв, что его постоялый двор был внизу под горою и что он уже прошел его. Он бы не вспомнил этого (в таком он находился состоянии потерянности), ежели бы с ним не столкнулся на половине горы его берейтор, ходивший его отыскивать по городу и возвращавшийся назад к своему постоялому двору. Берейтор
узнал Пьера по его шляпе, белевшей в темноте.
Товарищи рассказывали офицеру, что крик толпы и визги бабы произошли оттого, что наехавший на эту толпу генерал Ермолов,
узнав, что
солдаты разбредаются по лавкам, а толпы жителей запружают мост, приказал снять орудия с передков и сделать пример, что он будет стрелять по мосту.
Пьера с другими преступниками привели на правую сторону Девичьего поля недалеко от монастыря, к большому белому дому с огромным садом. Это был дом князя Щербатова, в котором Пьер часто прежде бывал у хозяина и в котором теперь, как он
узнал из разговора
солдат, стоял маршал, герцог Экмюльский.
Платону Каратаеву должно было быть за 50 лет, судя по его рассказам о походах, в которых он участвовал давнишним
солдатом. Он сам не
знал и никак не мог определить, сколько ему было лет; но зубы его, ярко белые и крепкие, которые все выказывались своими двумя полукругами, когда он смеялся (чтò он часто делал), были все хороши, и целы; ни одного седого волоса не было в его бороде и волосах, и всё тело его имело вид гибкости и в особенности твердости и сносливости.
Люди этой бывшей армии бежали с своими предводителями сами не
зная куда, желая (Наполеон и каждый
солдат) только одного: выпутаться лично как можно скорее из того безвыходного положения, которое, хотя и неясно, они все сознавали.
— Ça lui est bien égal, — проворчал он быстро обращаясь к
солдату, стоявшему за ним… — brigand. Va! [Ему все равно,… разбойник, право!] — И
солдат, вертя шомпол, мрачно взглянул на Пьера. Пьер отвернулся, вглядываясь в тени. Один русский
солдат пленный, тот, которого оттолкнул француз, сидел у костра и трепал по чем-то рукой. Вглядевшись ближе, Пьер
узнал лиловую собаченку, которая, виляя хвостом, сидела подле
солдата.
Кутузов
знал не умом, или наукой, а всем русским существом своим,
знал и чувствовал то, чтò чувствовал каждый русский
солдат, что французы побеждены, что враги бегут, и надо выпроводить их; но вместе с тем он чувствовал, за одно с
солдатами, всю тяжесть этого, неслыханного по быстроте и времени года, похода.
Перед Преображенским полком он остановился, тяжело вздохнул и закрыл глаза. Кто-то из свиты махнул, чтобы державшие знамена
солдаты подошли и поставили их древками знамен вокруг главнокомандующего. Кутузов помолчал несколько минут и видимо неохотно, подчиняясь необходимости своего положения, поднял голову и начал говорить. Толпы офицеров окружили его. Он внимательным взглядом обвел кружок офицеров,
узнав некоторых из них.
Человек тонущий, который хватается за другого и потопляет его, или изнуренная кормлением ребенка голодная мать, крадущая пищу, или человек, приученный к дисциплине, который по команде в строю убивает беззащитного человека, представляются менее виновными, т. е. менее свободными и более подлежащими закону необходимости, тому, кто
знает те условия, в которых находились эти люди, и более свободными тому, кто не
знает, что тот человек сам тонул, что мать была голодна,
солдат был в строю и т. д.
Неточные совпадения
В унынии и тоске он поспешил в городовое управление, чтоб
узнать, сколько осталось верных ему полицейских
солдат, но на дороге был схвачен заседателем Толковниковым и приведен пред Ираидку.
На вопрос, не делатель ли он фальшивых бумажек, он отвечал, что делатель, и при этом случае рассказал анекдот о необыкновенной ловкости Чичикова: как,
узнавши, что в его доме находилось на два миллиона фальшивых ассигнаций, опечатали дом его и приставили караул, на каждую дверь по два
солдата, и как Чичиков переменил их все в одну ночь, так что на другой день, когда сняли печати, увидели, что все были ассигнации настоящие.
А если рассказывают и поют, то,
знаешь, эти истории о хитрых мужиках и
солдатах, с вечным восхвалением жульничества, эти грязные, как немытые ноги, грубые, как урчание в животе, коротенькие четверостишия с ужасным мотивом…
«Ваше превосходительство, говорю, защитите сирот, очень
зная, говорю, покойного Семена Захарыча, и так как его родную дочь подлейший из подлецов в день его смерти оклеветал…» Опять этот
солдат!
— Да, смуглая такая, точно
солдат переряженный, но
знаешь, совсем не урод. У нее такое доброе лицо и глаза. Очень даже. Доказательство — многим нравится. Тихая такая, кроткая, безответная, согласная, на все согласная. А улыбка у ней даже очень хороша.