Неточные совпадения
— Р…
аз! Два! Три!… — сердито прокричал Денисов и отошел в сторону. Оба
пошли по протоптанным дорожкам всё ближе и ближе, в тумане узнавая друг друга. Противники имели право, сходясь до барьера, стрелять, когда кто захочет. Долохов
шел медленно, не поднимая пистолета, вглядываясь своими светлыми, блестящими, голубыми глазами в лицо своего противника. Рот его, как и всегда, имел
на себе подобие улыбки.
Неточные совпадения
— Простите, — сказал вдруг игумен. — Было сказано издревле: «И начат глаголати
на мя многая некая, даже и до скверных некиих вещей.
Аз же вся слышав, глаголах в себе: се врачество Иисусово есть и
послал исцелити тщеславную душу мою». А потому и мы благодарим вас с покорностью, гость драгоценный!
Фаэтон между тем быстро подкатил к бульвару Чистые Пруды, и Егор Егорыч крикнул кучеру: «Поезжай по левой стороне!», а велев свернуть близ почтамта в переулок и остановиться у небольшой церкви Феодора Стратилата, он предложил Сусанне выйти из экипажа, причем самым почтительнейшим образом высадил ее и попросил следовать за собой внутрь двора, где и находился храм Архангела Гавриила, который действительно своими колоннами, выступами, вазами, стоявшими у подножия верхнего яруса, напоминал скорее башню, чем православную церковь, —
на куполе его, впрочем, высился крест; наружные стены храма были покрыты лепными изображениями с таковыми же лепными надписями
на славянском языке: с западной стороны, например, под щитом, изображающим благовещение, значилось: «Дом мой — дом молитвы»; над дверями храма вокруг спасителева венца виднелось: «
Аз есмь путь и истина и живот»; около дверей, ведущих в храм,
шли надписи: «Господи, возлюблю благолепие дому твоего и место селения
славы твоея».
Рассказывает, что у них уж не бьют учеников, как, бывало, нас все, от Петра Андреевича
Аз —
на, нашего инспектора, до его наперсника сторожа Леонова, которого Петр Андреевич не отделял от себя и, приглашая учеников «в канцелярию», говорил обыкновенно: «
Пойдем, мы с Леоновым восписуем тя».
— Приживальщиком меня величал, дармоедом! «Нет, мол, у тебя своего крова!» А теперь небось таким же приживальщиком стал, как и
аз грешный! Что Мартын Харлов, что Сувенир проходимец — теперь всё едино! Подачками тоже кормиться будет. Возьмут корку хлеба завалящую, что собака нюхала, да прочь
пошла…
На, мол, кушай! Ха-ха-ха!
— Я знаю, — говорит, — что
на сем свете все можно, и сейчас
пойду и ему белье соберу, чтобы он с богом p
азом с вами ехал. — А потом погнулась до отца, и чуба ему поправила, и сказала: — А вы уже, душко мое, не спорьтеся.