Неточные совпадения
— Наделали дела! — проговорил он. — Вот я вам говорил же, Михайло Митрич, что на походе, так в шинелях, — обратился он с упреком к батальонному
командиру. — Ах, мой Бог! — прибавил он и решительно выступил вперед. — Господа ротные
командиры! — крикнул он
голосом, привычным к команде. — Фельдфебелей!… Скоро ли пожалуют? — обратился он к приехавшему адъютанту с выражением почтительной учтивости, видимо относившейся к лицу, про которое он говорил.
—
Командир 3-й роты к генералу!
командира к генералу, 3-й роты к
командиру!… — послышались
голоса по рядам, и адъютант побежал отыскивать замешкавшегося офицера.
— Ка-а-ак стоишь? Где нога? Нога где? — закричал полковой
командир с выражением страдания в
голосе, еще человек за пять не доходя до Долохова, одетого в синеватую шинель.
— Смир-р-р-на! — закричал полковой
командир потрясающим душу
голосом, радостным для себя, строгим в отношении к полку и приветливым в отношении к подъезжающему начальнику.
— Да вы постойте, батюшка; вы послушайте меня, — перебил штаб-ротмистр своим басистым
голосом, спокойно разглаживая свои длинные усы. — Вы при других офицерах говорите полковому
командиру, что офицер украл…
— По обоий сторона, ротмистр, — послышался ему
голос полкового
командира, который, заехав вперед, стал верхом недалеко от моста с торжествующим и веселым лицом.
«Сомкнись!» послышался щеголяющий
голос ротного
командира.
Наступила та минута нравственного колебания, которая решает участь сражений: послушают эти расстроенные толпы солдат
голоса своего
командира или, оглянувшись на него, побегут дальше.
Денисов прямо от полкового
командира поохал в штаб, с искренним желанием исполнить его совет. Вечером он возвратился в свою землянку в таком положении, в котором Ростов еще никогда не видал своего друга. Денисов не мог говорить и задыхался. Когда Ростов спрашивал его, что с ним, он только хриплым и слабым
голосом произносил непонятные ругательства и угрозы.
«Отчего у вас, — спросили они, вынув бумагу, исписанную японскими буквами, — сказали на фрегате, что корвет вышел из Камчатки в мае, а на корвете сказали, что в июле?» — «Оттого, — вдруг послышался сзади
голос командира этого судна, который случился тут же, — я похерил два месяца, чтоб не было придирок да расспросов, где были в это время и что делали». Мы все засмеялись, а Посьет что-то придумал и сказал им в объяснение.
Кто-то нерешительно завозился в кабинете и на цыпочках, скрипя сапогами, пошел к выходу. Но его сейчас же остановил
голос командира, ставший вдруг чересчур суровым, чтобы не быть поддельным:
Неточные совпадения
У полкового
командира и у Осадчего на всех ученьях было постоянное любовное соревнование в
голосах. И теперь даже в шестнадцатой роте была слышна щегольская металлическая команда Осадчего:
Еще секунда, еще мгновение — и Ромашов пересекает очарованную нить. Музыка звучит безумным, героическим, огненным торжеством. «Сейчас похвалит», — думает Ромашов, и душа его полна праздничным сиянием. Слышен
голос корпусного
командира, вот
голос Шульговича, еще чьи-то
голоса… «Конечно, генерал похвалил, но отчего же солдаты не отвечали? Кто-то кричит сзади, из рядов… Что случилось?»
Кто-то издали подал музыке знак перестать играть.
Командир корпуса крупной рысью ехал от левого фланга к правому вдоль линии полка, а за ними разнообразно волнующейся, пестрой, нарядной вереницей растянулась его свита. Полковник Шульгович подскакал к первой роте. Затягивая поводья своему гнедому мерину, завалившись тучным корпусом назад, он крикнул тем неестественно свирепым, испуганным и хриплым
голосом, каким кричат на пожарах брандмайоры:
— Хорошо, ребята! — слышится довольный
голос корпусного
командира. — А-а-а-а! — подхватывают солдаты высокими, счастливыми
голосами. Еще громче вырываются вперед звуки музыки. «О милый! — с умилением думает Ромашов о генерале. — Умница!»
Он приложил руки ко рту и закричал сдавленным
голосом, так, чтобы не слышал ротный
командир: