Неточные совпадения
Расскажу подробно, как уничтожилось во мне всякое сомнение
о том, что слова эти не могут быть понимаемы иначе, как в том смысле, что
Христос запрещает всяческие человеческие учреждения судов, и словами этими ничего не мог
сказать другого.
Но этого тоже нет, напротив, ясно по связи речи, что, говоря: не судите,
Христос говорит именно
о судах, учреждениях: по Матфею и Луке, перед тем, чтобы
сказать: не судите и не осуждайте, он говорит: не противьтесь злому, терпите зло, делайте добро всем.
Мы так пропустили мимо ушей и забыли всё то, что он
сказал нам
о нашей жизни —
о том, что не только убивать, но гневаться нельзя на другого человека, что нельзя защищаться, а надо подставлять щеку, что надо любить врагов, — что нам теперь, привыкшим называть людей, посвятивших свою жизнь убийству, — христолюбивым воинством, привыкшим слушать молитвы, обращенные ко
Христу о победе над врагами, славу и гордость свою полагающим в убийстве, в некоторого рода святыню возведшим символ убийства, шпагу, так что человек без этого символа, — без ножа, — это осрамленный человек, что нам теперь кажется, что
Христос не запретил войны, что если бы он запрещал, он бы
сказал это яснее.
Только этой вечной жизни учит
Христос по всем Евангелиям, и, как ни странно это
сказать про
Христа, который лично воскрес и обещал всех воскресить, никогда
Христос не только ни одним словом не утверждал личное воскресение и бессмертие личности за гробом, но и тому восстановлению мертвых в царстве мессии, которое основали фарисеи, придавал значение, исключающее представление
о личном воскресении.
Ужасно
сказать (но мне иногда кажется): не будь вовсе учения
Христа с церковным учением, выросшим на нем, то те, которые теперь называются христианами, были бы гораздо ближе к учению
Христа, т. е. к разумному учению
о благе жизни, чем они теперь.
Неточные совпадения
Я пришел к себе на квартиру и нашел Савельича, горюющего по моем отсутствии. Весть
о свободе моей обрадовала его несказанно. «Слава тебе, владыко! —
сказал он перекрестившись. — Чем свет оставим крепость и пойдем куда глаза глядят. Я тебе кое-что заготовил; покушай-ка, батюшка, да и почивай себе до утра, как у
Христа за пазушкой».
— Про вас, —
сказал Дьякон, не взглянув на него. — Про мудрствующих лукаво. Разошелся я духовно с вами и своим путем пойду, по людям благовестя
о Христе и законе его…
— Тут есть сестры-братья, которые первый раз с нами радеют
о духе. И один человек усумнился: правильно ли
Христа отрицаемся! Может, с ним и другие есть. Так дозволь, кормщица наша мудрая, я
скажу.
— Был я там, —
сказал Христос печально, // А Фома-апостол усмехнулся // И напомнил: — Чай, мы все оттуда. — // Поглядел
Христос во тьму земную // И спросил Угодника Николу: // — Кто это лежит там, у дороги, // Пьяный, что ли, сонный аль убитый? // — Нет, — ответил Николай Угодник. — // Это просто Васька Калужанин //
О хорошей жизни замечтался.
— Женевские идеи — это добродетель без
Христа, мой друг, теперешние идеи или, лучше
сказать, идея всей теперешней цивилизации. Одним словом, это — одна из тех длинных историй, которые очень скучно начинать, и гораздо будет лучше, если мы с тобой поговорим
о другом, а еще лучше, если помолчим
о другом.