Неточные совпадения
Во всем этом я был совершенно подобен разбойнику, но различие мое от разбойника было в том, что он умирал уже, а я еще жил. Разбойник мог поверить тому, что спасение его будет там, за гробом, а я не мог поверить этому, потому что кроме
жизни за гробом мне предстояла еще и
жизнь здесь. А я не
понимал этой
жизни. Она мне казалась ужасна. И вдруг я услыхал слова Христа,
понял их, и
жизнь и смерть перестали мне казаться злом, и, вместо отчаяния, я испытал радость и счастье
жизни, не нарушимые смертью.
Поставлено было слишком невозможное отречение от всего, уничтожавшее самую
жизнь, как я
понимал ее, и потому отречение от всего, казалось мне, не могло быть непременным условием спасения.
И, разобрав свое прошедшее, я
понял, что мысль эта никогда не была передана мне во всей ее наготе (она бы оттолкнула меня), но что я, незаметно для себя, всосал ее с самого первого детства, и вся последующая
жизнь моя только укрепляла во мне это странное заблуждение.
Теперь,
поняв прямой смысл учения, я вижу ясно то странное противоречие с самим собой, в котором я находился. Признав Христа богом и учение его божественным и вместе с тем устроив свою
жизнь противно этому учению, что же оставалось, как не признавать учение неисполнимым? На словах я признал учение Христа священным, на деле я исповедывал совсем не христианское учение и признавал и поклонялся учреждениям не христианским, со всех сторон обнимающим мою
жизнь.
Я чувствовал это и потому не только не углублялся в значение закона Христа, но старался
понять его так, чтобы он не мешал мне жить моей животной
жизнью.
Я
понял теперь, что в положении о непротивлении злу Христос говорит не только, что выйдет непосредственно для каждого от непротивления злу, но он, в противоположение той основы, которою жило при нем по Моисею, по римскому праву и теперь по разным кодексам живет человечество, ставит положение непротивления злу, которое, по его учению, должно быть основой
жизни людей вместе и должно избавить человечество от зла, наносимого им самому себе.
Мы устроили всю свою
жизнь на тех самых основах, которые он отрицает, не хотим
понять его учение в его простом и прямом смысле и уверяем себя и других, или что мы исповедуем его учение, или что учение его нам не годится.
Стоит только
понять раз, что это так, что всякая радость моя, всякая минута спокойствия при нашем устройстве
жизни покупается лишениями и страданиями тысяч, удерживаемых насилием; стоит раз
понять это, чтобы
понять, что свойственно всей природе человека, т. е. не одной животной, но и разумной и животной природе человека; стоит только
понять закон Христа во всем его значении, со всеми последствиями его для того, чтобы
понять, что не учение Христа несвойственно человеческой природе, но всё оно только в том и состоит, чтобы откинуть несвойственное человеческой природе мечтательное учение людей о противлении злу, делающее их
жизнь несчастною.
Закон этот до такой степени вечен, что если и есть в исторической
жизни движение вперед к устранению зла, то только благодаря тем людям, которые так
поняли учение Христа и которые переносили зло, а не сопротивлялись ему насилием.
Когда я
понял заповедь о непротивлении злу, мне представилось, что стихи эти должны иметь такое же ясное, приложимое к
жизни значение, как и заповедь о непротивлении злу.
Я не считал нашу
жизнь ни хорошею, ни священною, и потому
понял эту заповедь прежде других. И когда я
понял слова эти так, как они сказаны, меня поразила их истинность, точность и ясность. Христос говорит: вы злом хотите уничтожить зло. Это неразумно. Чтобы не было зла, не делайте зла. И потом Христос перечисляет все случаи, в которых мы привыкли делать зло, и говорит, что в этих случаях не надо его делать.
Так говорят обыкновенно и так думал и я, пока не освободился вполне от церковного учения, и потому не
понимал учения Христа о
жизни во всем его значении.
Для того чтобы
понять учение Христа о спасении
жизни, надо прежде всего
понять то, что говорили все пророки, что говорил Соломон, что говорил Будда, что говорили все мудрецы мира о личной
жизни человека.
Вы знаете очень хорошо, что
жизнь наша кончится смертью, а вы заботитесь о том, чтобы обеспечить свою
жизнь имением.
Жизнь не может обеспечиться имением.
Поймите, что это смешной обман, которым вы сами себя обманываете.
Они должны
понимать, что всяким часом своей
жизни, во время которой они не прекращают этой
жизни, они утверждают это обязательство, и что потому человек, живущий для себя и отрицающий это обязательство, связывающее его с
жизнью и началом ее, сам лишает себя
жизни, должен
понимать, что, живя так, он, желая сохранить свою
жизнь, губит ее, — то самое, что много раз повторяет Христос.
Матф. XXV, 14—46. Хозяин дал рабам своим каждому по части имения своего и, ничего не сказав им, оставил их одних. Одни рабы, хотя и не слыхали приказания хозяина о том, как употребить часть имения господина,
поняли, что имение не их, а хозяйское, и что имение должно расти, и работали для хозяина. И рабы, которые работали для хозяина, стали участниками
жизни хозяина, а неработавшие лишены того, что было дано им.
Одни люди
понимают, что
жизнь не их собственность, а дана им как дар, и должна служить
жизни сына человеческого, и живут так.
Стоит вдуматься в смысл учения Христа о
жизни вечной в боге, стоит восстановить в своем воображении учение еврейских пророков, чтобы
понять, что если бы Христос хотел проповедовать учение о воскресении мертвых, которое тогда только начинало входить в Талмуд и было предметом спора, то он ясно и определенно высказал бы это учение; он же, наоборот, не только не сделал этого, но даже отверг его, и во всех Евангелиях нельзя найти ни одного места, которое бы подтверждало это учение.
Всё учение Христа в том, чтобы ученики его,
поняв призрачность личной
жизни, отреклись от нее и переносили ее в
жизнь всего человечества, в
жизнь сына человеческого. Учение же о бессмертии личной души не только не призывает к отречению от своей личной
жизни, но навеки закрепляет эту личность.
Христос говорит о
жизни, какая она есть и какая будет всегда. Мы же говорим о той
жизни, которую мы себе вообразили и которой никогда не было; как же нам
понять учение Христа?
Он предполагает, что все люди
понимают неизбежность погибели личной
жизни, и открывает
жизнь не погибающую.
Что мне делать? Жить, как все, или жить по учению Христа? Я
понял учение Христа в его заповедях и вижу, что исполнение их дает блаженство и мне и всем людям мира. Я
понял, что исполнение этих заповедей есть воля того начала всего, от которого произошла и моя
жизнь.
Я
понял, кроме того, что что̀ бы я ни делал, я неизбежно погибну бессмысленною
жизнью и смертью со всем окружающим меня, если я не буду исполнять этой воли отца, и что только в исполнении ее — единственная возможность спасения.
Если же человек заявляет права на свою
жизнь, считается с началом всего, с тем, что дало ему
жизнь, то этим он только показывает, что он не
понимает смысла
жизни.
Для того, чтобы иметь веру, не нужно никаких обещаний наград. Нужно
понять, что единственное спасение от неизбежной погибели
жизни есть
жизнь общая по воле хозяина. Всякий, понявший это, не будет искать утверждения, а будет спасаться без всяких увещаний.
Кто
поймет свое отношение к хозяину, тот
поймет, что, только покоряясь воле хозяина, он может иметь
жизнь, и будет знать, в чем его благо, и будет иметь веру, для которой не будет ничего невозможного.
Мы уверились в том, что все те несчастия, которые мы сами себе делаем, суть необходимые условия нашей
жизни, и потому не можем
понять, что Христос учит именно тому, как нам избавиться от наших несчастий и жить счастливо.
По учению Христа каждый отдельный человек независимо от того, каков мир, будет иметь наилучшую
жизнь, если он
поймет свое призвание — не требовать труда от других, а самому всю
жизнь свою полагать на труд для других,
жизнь свою отдавать, как выкуп за многих.
Люди эти часто вовсе не знают учения Христа, не
понимают его, часто не принимают, так же как и враги их, главной основы Христовой веры — непротивления злу, часто даже ненавидят Христа; но вся их вера в то, какова должна быть
жизнь, почерпнута из учения Христа. Как бы ни гнали этих людей, как бы ни клеветали на них, но это — единственные люди, не покоряющиеся безропотно всему, что велят, и потому это — единственные люди нашего мира, живущие не животной, а разумной
жизнью, — единственные верующие люди.
По закону Моисея, как его
понимали евреи, для приложения его к
жизни требовалось исполнение шестисот тринадцати заповедей, часто бессмысленных, жестоких и таких, которые все основывались на авторитете писания.
Закон дан через Моисея, а благо и истина — через Иисуса Христа (Иоан. I, 17). Учение Христа есть благо и истина. Прежде, не зная истины, я не знал и блага. Принимая зло за благо, я впадал во зло и сомневался в законности моего стремления ко благу. Теперь же я
понял и поверил, что благо, к которому я стремлюсь, есть воля отца, есть самая законная сущность моей
жизни.
Только теперь я
понимаю это и верю в это, и вера эта изменила всю мою оценку хорошего и высокого, дурного и низкого в
жизни.