Всё же, что
казалось дурным и низким, — мужичество, неизвестность, бедность, грубость, простота обстановки, пищи, одежды, приемов — всё это стало для меня хорошим и высоким.
Неточные совпадения
Всё, что прежде
казалось мне хорошим и высоким, — почести, слава, образование, богатство, сложность и утонченность жизни, обстановки, пищи, одежды, внешних приемов, — всё это стало для меня
дурным и низким.
То, что прежде мне
казалось самым хорошим, — утонченная, изящная жизнь, страстная и поэтическая любовь, восхваляемая всеми поэтами и художниками, — всё это представилось мне
дурным и отвратительным.
Всё то, что прежде
казалось мне хорошим и высоким, обязательство верности правительству, подтверждаемое присягой, вымогание этой присяги от людей и все поступки, противные совести, совершаемые во имя этой присяги, — всё это представилось теперь мне и
дурным и низким.
Всё, что прежде
казалось мне хорошим и высоким — богатство, собственность всякого рода, честь, сознание собственного достоинства, права, — всё это стало теперь дурно и низко; всё же, что
казалось мне
дурным и низким, — работа на других, бедность, унижение, отречение от всякой собственности и всяких прав — стало хорошо и высоко в моих глазах.
То, что мне представлялось
дурным и позорным, — отречение от отечества, космополитизм, —
показалось мне, напротив, хорошим и высоким.
— Республика, конечно! — ответил Мирон, склонясь над столом; он упирался ладонями в распластанный лист газеты так, что бумага натянулась и вдруг лопнула с треском. Якову это
показалось дурным предзнаменованием, а Мирон разогнулся, лицо у него было необыкновенное, и он сказал не свойственным ему голосом, крикливо, но ласково:
На бедную Флору смотрели жадно и со вниманием, и она, доселе по общему признанию считавшаяся некрасивою, к удивлению, не только никому отнюдь не
казалась дурною, но напротив, кроткое, бледное, с легким золотистым подцветом лицо ее и ее черные, глубокие глаза, направленные на одну точку открытых врат алтаря, были найдены даже прекрасными.
Неточные совпадения
И ему действительно
казалось, что он всегда это видел; он припоминал подробности их прошедшей жизни, которые прежде не
казались ему чем-либо
дурным, — теперь эти подробности ясно показывали, что она всегда была испорченною.
— Чтобы
казаться лучше пред людьми, пред собой, пред Богом; всех обмануть. Нет, теперь я уже не поддамся на это! Быть
дурною, но по крайней мере не лживою, не обманщицей!
Он находил это естественным, потому что делал это каждый день и при этом ничего не чувствовал и не думал, как ему
казалось,
дурного, и поэтому стыдливость в девушке он считал не только остатком варварства, но и оскорблением себе.
Мне
казалось, что она это сделала потому, что ей надоело читать такие
дурные и криво написанные стихи, и для того, чтобы папа мог сам прочесть последний стих, столь явно доказывающий мою бесчувственность.
— Ну да, — улыбнулся с побеждающею откровенностью Свидригайлов. — Так что ж? Вы,
кажется, находите что-то
дурное, что я о женщинах так говорю?