Неточные совпадения
Правда, нехорошо, что она была гувернанткой
у нас в
доме.
Но ведь пока она была
у нас в
доме, я не позволял себе ничего.
Правда, сколько она могла запомнить свое впечатление в Петербурге
у Карениных, ей не нравился самый
дом их; что-то было фальшивое во всем складе их семейного быта.
Весь день этот Анна провела
дома, то есть
у Облонских, и не принимала никого, так как уж некоторые из ее знакомых, успев узнать о ее прибытии, приезжали в этот же день. Анна всё утро провела с Долли и с детьми. Она только послала записочку к брату, чтоб он непременно обедал
дома. «Приезжай, Бог милостив», писала она.
— Может быть. Едут на обед к товарищу, в самом веселом расположении духа. И видят, хорошенькая женщина обгоняет их на извозчике, оглядывается и, им по крайней мере кажется, кивает им и смеется. Они, разумеется, зa ней. Скачут во весь дух. К удивлению их, красавица останавливается
у подъезда того самого
дома, куда они едут. Красавица взбегает на верхний этаж. Они видят только румяные губки из-под короткого вуаля и прекрасные маленькие ножки.
— Звонят. Выходит девушка, они дают письмо и уверяют девушку, что оба так влюблены, что сейчас умрут тут
у двери. Девушка в недоумении ведет переговоры. Вдруг является господин с бакенбардами колбасиками, красный, как рак, объявляет, что в
доме никого не живет, кроме его жены, и выгоняет обоих.
— Да уж такая весна, старики не запомнят. Я вот
дома был, там
у нас старик тоже пшеницы три осминника посеял. Так сказывает, ото ржей не отличишь.
«Должны быть и вальдшнепы», подумал он и как раз
у поворота к
дому встретил лесного караульщика, который подтвердил его предположение о вальдшнепах.
Глупая продажа леса, обман, на который попался Облонский и который совершился
у него в
доме, раздражал его.
На его квартире никого уже не было
дома: все были на скачках, и лакей его дожидался
у ворот. Пока он переодевался, лакей сообщил ему, что уже начались вторые скачки, что приходило много господ спрашивать про него, и из конюшни два раза прибегал мальчик.
За несколько недель пред этим Левин писал брату, что по продаже той маленькой части, которая оставалась
у них неделенною в
доме, брат имел получить теперь свою долю, около 2000 рублей.
Принц желал ничего не упустить такого, про что
дома у него спросят, видел ли он это в России; да и сам желал воспользоваться, сколько возможно, русскими удовольствиями.
С тех пор, как Алексей Александрович выехал из
дома с намерением не возвращаться в семью, и с тех пор, как он был
у адвоката и сказал хоть одному человеку о своем намерении, с тех пор особенно, как он перевел это дело жизни в дело бумажное, он всё больше и больше привыкал к своему намерению и видел теперь ясно возможность его исполнения.
— Мы с ним большие друзья. Я очень хорошо знаю его. Прошлую зиму, вскоре после того… как вы
у нас были, — сказала она с виноватою и вместе доверчивою улыбкой,
у Долли дети все были в скарлатине, и он зашел к ней как-то. И можете себе представить, — говорила она шопотом. — ему так жалко стало ее, что он остался и стал помогать ей ходить за детьми. Да; и три недели прожил
у них в
доме и как нянька ходил за детьми.
Извозчик знал
дом Щербацких и, особенно почтительно к седоку округлив руки и сказав «прру», осадил
у подъезда.
Через час Анна рядом с Голенищевым и с Вронским на переднем месте коляски подъехали к новому красивому
дому в дальнем квартале. Узнав от вышедшей к ним жены дворника, что Михайлов пускает в свою студию, но что он теперь
у себя на квартире в двух шагах, они послали ее к нему с своими карточками, прося позволения видеть его картины.
В чужом
доме и в особенности в палаццо
у Вронского Михайлов был совсем другим человеком, чем
у себя в студии.
И Левину смутно приходило в голову, что не то что она сама виновата (виноватою она ни в чем не могла быть), но виновато ее воспитание, слишком поверхностное и фривольное («этот дурак Чарский: она, я знаю, хотела, но не умела остановить его»), «Да, кроме интереса к
дому (это было
у нее), кроме своего туалета и кроме broderie anglaise,
у нее нет серьезных интересов.
Всё дело спорилось
у нее, и еще не было двенадцати, как все вещи были разобраны чисто, аккуратно, как-то так особенно, что нумер стал похож на
дом, на ее комнаты: постели постланы, щетки, гребни, зеркальца выложены, салфеточки постланы.
С рукой мертвеца в своей руке он сидел полчаса, час, еще час. Он теперь уже вовсе не думал о смерти. Он думал о том, что делает Кити, кто живет в соседнем нумере, свой ли
дом у доктора. Ему захотелось есть и спать. Он осторожно выпростал руку и ощупал ноги. Ноги были холодны, но больной дышал. Левин опять на цыпочках хотел выйти, но больной опять зашевелился и сказал...
На другой день, в 8 часов утра, Анна вышла одна из извозчичьей кареты и позвонила
у большого подъезда своего бывшего
дома.
Анна уже была
дома. Когда Вронский вошел к ней, она была одна в том самом наряде, в котором она была в театре. Она сидела на первом
у стены кресле и смотрела пред собой. Она взглянула на него и тотчас же приняла прежнее положение.
В ее именьи
дом совсем развалился, и Левин с женой уговорили ее провести лето
у них.
Кити вводила эту новую методу, употреблявшуюся
у них
дома.
— Очень
у них хорошо, — рассказывал Васенька про Вронского и Анну. — Я, разумеется, не беру на себя судить, но в их
доме чувствуешь себя в семье.
— Ты пойми ужас и комизм моего положения, — продолжал он отчаянным шопотом, — что он
у меня в
доме, что он ничего неприличного собственно ведь не сделал, кроме этой развязности и поджимания ног. Он считает это самым хорошим тоном, и потому я должен быть любезен с ним.
— А что,
дома они, голубчик? — неопределенно сказала Дарья Александровна, не зная, как даже
у мужика спросить про Анну.
Но, против своей воли, он здесь,
у себя
дома, еще более импонировал ей, чем прежде, и она не могла быть с ним свободна.
Это выражение в лице предводителя было особенно трогательно Левину, потому что вчера только он по делу опеки был
у него
дома и видел его во всем величии доброго и семейного человека.
— Отжившее-то отжившее, а всё бы с ним надо обращаться поуважительнее. Хоть бы Снетков… Хороши мы, нет ли, мы тысячу лет росли. Знаете, придется если вам пред
домом разводить садик, планировать, и растет
у вас на этом месте столетнее дерево… Оно, хотя и корявое и старое, а всё вы для клумбочек цветочных не срубите старика, а так клумбочки распланируете, чтобы воспользоваться деревом. Его в год не вырастишь, — сказал он осторожно и тотчас же переменил разговор. — Ну, а ваше хозяйство как?
И, не спросив
у отворившего дверь артельщика,
дома ли, Степан Аркадьич вошел в сени. Левин шел за ним, всё более и более сомневаясь в том, хорошо или дурно он делает.
«А ничего, так tant pis», подумал он, опять похолодев, повернулся и пошел. Выходя, он в зеркало увидал ее лицо, бледное, с дрожащими губами. Он и хотел остановиться и сказать ей утешительное слово, но ноги вынесли его из комнаты, прежде чем он придумал, что сказать. Целый этот день он провел вне
дома, и, когда приехал поздно вечером, девушка сказала ему, что
у Анны Аркадьевны болит голова, и она просила не входить к ней.
На этих мыслях, которые завлекли ее так, что она перестала даже думать о своем положении, ее застала остановка
у крыльца своего
дома. Увидав вышедшего ей навстречу швейцара, она только вспомнила, что посылала записку и телеграмму.