Неточные совпадения
Он думал о
том, что Анна
обещала ему дать свиданье нынче после скачек. Но он не видал ее три дня и, вследствие возвращения мужа из-за границы, не знал, возможно ли это нынче или нет, и не знал, как узнать это. Он виделся с ней в последний раз на даче у кузины Бетси. На дачу же Карениных он ездил как можно реже. Теперь он хотел ехать туда и обдумывал вопрос, как это сделать.
— Я всё
обещаю, но я не могу быть спокоен, особенно после
того, что ты сказала. Я не могу быть спокоен, когда ты не можешь быть спокойна…
Теперь, когда над ним висело открытие всего, он ничего так не желал, как
того, чтоб она, так же как прежде, насмешливо ответила ему, что его подозрения смешны и не имеют основания. Так страшно было
то, что он знал, что теперь он был готов поверить всему. Но выражение лица ее, испуганного и мрачного, теперь не
обещало даже обмана.
В конце мая, когда уже всё более или менее устроилось, она получила ответ мужа на свои жалобы о деревенских неустройствах. Он писал ей, прося прощения в
том, что не обдумал всего, и
обещал приехать при первой возможности. Возможность эта не представилась, и до начала июня Дарья Александровна жила одна в деревне.
—
Тем более, что я не могу пробыть у вас долго, мне необходимо к старой Вреде. Я уже сто лет
обещала, — сказала Анна, для которой ложь, чуждая ее природе, сделалась не только проста и естественна в обществе, но даже доставляла удовольствие.
Действительно, за чаем, который им принесли на столике — подносе в прохладную маленькую гостиную, между двумя женщинами завязался a cosy chat, какой и
обещала княгиня Тверская до приезда гостей. Они пересуживали
тех, кого ожидали, и разговор остановился на Лизе Меркаловой.
Простившись с дамами и
обещав пробыть завтра еще целый день, с
тем чтобы вместе ехать верхом осматривать интересный провал в казенном лесу, Левин перед сном зашел в кабинет хозяина, чтобы взять книги о рабочем вопросе, которые Свияжский предложил ему.
Стараясь не обидеть других извозчиков и
обещав с
теми тоже поездить, Левин взял одного и велел ехать к Щербацким.
— А мне надо, я
обещал. Ну, до свиданья. А
то приезжай в кресла, Красинского кресло возьми, — прибавил Яшвин, выходя.
Событие рождения сына (он был уверен, что будет сын), которое ему
обещали, но в которое он всё-таки не мог верить, — так оно казалось необыкновенно, — представлялось ему с одной стороны столь огромным и потому невозможным счастьем, с другой стороны — столь таинственным событием, что это воображаемое знание
того, что будет, и вследствие
того приготовление как к чему-то обыкновенному, людьми же производимому, казалось ему возмутительно и унизительно.
Письмо было от Анны. Еще прежде чем он прочел письмо, он уже знал его содержание. Предполагая, что выборы кончатся в пять дней, он
обещал вернуться в пятницу. Нынче была суббота, и он знал, что содержанием письма были упреки в
том, что он не вернулся во-время. Письмо, которое он послал вчера вечером, вероятно, не дошло еще.
Она услыхала порывистый звонок Вронского и поспешно утерла эти слезы, и не только утерла слезы, но села к лампе и развернула книгу, притворившись спокойною. Надо было показать ему, что она недовольна
тем, что он не вернулся, как
обещал, только недовольна, но никак не показывать ему своего горя и, главное, жалости о себе. Ей можно было жалеть о себе, но не ему о ней. Она не хотела борьбы, упрекала его за
то, что он хотел бороться, но невольно сама становилась в положение борьбы.
Место это давало от семи до десяти тысяч в год, и Облонский мог занимать его, не оставляя своего казенного места. Оно зависело от двух министерств, от одной дамы и от двух Евреев, и всех этих людей, хотя они были уже подготовлены, Степану Аркадьичу нужно было видеть в Петербурге. Кроме
того, Степан Аркадьич
обещал сестре Анне добиться от Каренина решительного ответа о разводе. И, выпросив у Долли пятьдесят рублей, он уехал в Петербург.
— Я не говорю об этом, об этом… — гадливо перебил его Алексей Александрович. — Но, может быть, я
обещал то, чего я не имел права
обещать.
— Так ты отказываешь в
том, что
обещал?
Покуда шли эти толки, помощник градоначальника не дремал. Он тоже вспомнил о Байбакове и немедленно потянул его к ответу. Некоторое время Байбаков запирался и ничего, кроме «знать не знаю, ведать не ведаю», не отвечал, но когда ему предъявили найденные на столе вещественные доказательства и сверх
того пообещали полтинник на водку, то вразумился и, будучи грамотным, дал следующее показание:
Неточные совпадения
Вопреки предсказанию моего спутника, погода прояснилась и
обещала нам тихое утро; хороводы звезд чудными узорами сплетались на далеком небосклоне и одна за другою гасли по мере
того, как бледноватый отблеск востока разливался по темно-лиловому своду, озаряя постепенно крутые отлогости гор, покрытые девственными снегами.
— Умерла; только долго мучилась, и мы уж с нею измучились порядком. Около десяти часов вечера она пришла в себя; мы сидели у постели; только что она открыла глаза, начала звать Печорина. «Я здесь, подле тебя, моя джанечка (
то есть, по-нашему, душенька)», — отвечал он, взяв ее за руку. «Я умру!» — сказала она. Мы начали ее утешать, говорили, что лекарь
обещал ее вылечить непременно; она покачала головкой и отвернулась к стене: ей не хотелось умирать!..
Я
обещал — и
тот же день послал занять эту квартиру.
Так я все веду речь эту не к
тому, чтобы начать войну с бусурменами: мы
обещали султану мир, и нам бы великий был грех, потому что мы клялись по закону нашему.
Он шел домой и, уходя, спешил заглянуть на больного. Разумихин донес ему, что
тот спит, как сурок. Зосимов распорядился не будить, пока проснется. Сам же
обещал зайти часу в одиннадцатом.