Неточные совпадения
— А! Мы знакомы, кажется, — равнодушно сказал Алексей Александрович, подавая руку. — Туда ехала с матерью, а назад с сыном, — сказал он, отчетливо выговаривая, как рублем даря каждым
словом. — Вы, верно, из отпуска? — сказал он и, не дожидаясь ответа, обратился к жене своим шуточным
тоном: — что ж, много слез было пролито в Москве при разлуке?
Она говорила и удивлялась тому натурально-спокойному, верному
тону, которым она говорила, и выбору
слов, которые она употребляла.
— Ах, эти мне сельские хозяева! — шутливо сказал Степан Аркадьич. — Этот ваш
тон презрения к нашему брату городским!… А как дело сделать, так мы лучше всегда сделаем. Поверь, что я всё расчел, — сказал он, — и лес очень выгодно продан, так что я боюсь, как бы тот не отказался даже. Ведь это не обидной лес, — сказал Степан Аркадьич, желая
словом обидной совсем убедить Левина в несправедливости его сомнений, — а дровяной больше. И станет не больше тридцати сажен на десятину, а он дал мне по двести рублей.
Всё это она говорила весело, быстро и с особенным блеском в глазах; но Алексей Александрович теперь не приписывал этому
тону ее никакого значения. Он слышал только ее
слова и придавал им только тот прямой смысл, который они имели. И он отвечал ей просто, хотя и шутливо. Во всем разговоре этом не было ничего особенного, но никогда после без мучительной боли стыда Анна не могла вспомнить всей этой короткой сцены.
Эти два человека были так родны и близки друг другу, что малейшее движение,
тон голоса говорил для обоих больше, чем всё, что можно сказать
словами.
Агафья Михайловна, видя, что дело доходит до ссоры, тихо поставила чашку и вышла. Кити даже не заметила ее.
Тон, которым муж сказал последние
слова, оскорбил ее в особенности тем, что он, видимо, не верил тому, что она сказала.
— Ясность не в форме, а в любви, — сказала она, всё более и более раздражаясь не
словами, а
тоном холодного спокойствия, с которым он говорил. — Для чего ты желаешь этого?
— Взять аттестат на Гамбетту, я продал его, — сказал он таким
тоном, который выражал яснее
слов: «объясняться мне некогда, и ни к чему не поведет».
В саду шумел ветер, листья шаркали по стеклам, о ставни дробно стучали ветки, и был слышен еще какой-то непонятный, вздыхающий звук, как будто маленькая собака подвывала сквозь сон. Этот звук, вливаясь в шепот Лидии, придавал ее
словам тон горестный.
Неточные совпадения
— Прошу вас, — продолжал я тем же
тоном, — прошу вас сейчас же отказаться от ваших
слов; вы очень хорошо знаете, что это выдумка. Я не думаю, чтоб равнодушие женщины к вашим блестящим достоинствам заслуживало такое ужасное мщение. Подумайте хорошенько: поддерживая ваше мнение, вы теряете право на имя благородного человека и рискуете жизнью.
Губернаторша произнесла несколько ласковым и лукавым голосом с приятным потряхиванием головы: «А, Павел Иванович, так вот как вы!..» В точности не могу передать
слов губернаторши, но было сказано что-то исполненное большой любезности, в том духе, в котором изъясняются дамы и кавалеры в повестях наших светских писателей, охотников описывать гостиные и похвалиться знанием высшего
тона, в духе того, что «неужели овладели так вашим сердцем, что в нем нет более ни места, ни самого тесного уголка для безжалостно позабытых вами».
Роясь в легком сопротивлении шелка, он различал цвета: красный, бледный розовый и розовый темный; густые закипи вишневых, оранжевых и мрачно-рыжих
тонов; здесь были оттенки всех сил и значений, различные в своем мнимом родстве, подобно
словам: «очаровательно» — «прекрасно» — «великолепно» — «совершенно»; в складках таились намеки, недоступные языку зрения, но истинный алый цвет долго не представлялся глазам нашего капитана; что приносил лавочник, было хорошо, но не вызывало ясного и твердого «да».
— Зачем тут
слово: должны? Тут нет ни позволения, ни запрещения. Пусть страдает, если жаль жертву… Страдание и боль всегда обязательны для широкого сознания и глубокого сердца. Истинно великие люди, мне кажется, должны ощущать на свете великую грусть, — прибавил он вдруг задумчиво, даже не в
тон разговора.
Соня в изумлении смотрела на него. Странен показался ей этот
тон; холодная дрожь прошла было по ее телу, но чрез минуту она догадалась, что и
тон и
слова эти — все было напускное. Он и говорил-то с нею, глядя как-то в угол и точно избегая заглянуть ей прямо в лицо.
