Неточные совпадения
На шестой день были назначены губернские выборы. Залы большие и малые были полны дворян в разных мундирах. Многие
приехали только к этому дню. Давно не видавшиеся знакомые, кто из Крыма, кто из Петербурга, кто из-за
границы, встречались в залах. У губернского стола, под портретом Государя, шли прения.
— Да он так, ничего, как все, — несколько сконфуженно оглядываясь
на Сергея Ивановича, отвечала Кити. — Так я пошлю за ним. А у нас папа гостит. Он недавно из-за
границы приехал.
— Вот и я, — сказал князь. — Я жил за
границей, читал газеты и, признаюсь, еще до Болгарских ужасов никак не понимал, почему все Русские так вдруг полюбили братьев Славян, а я никакой к ним любви не чувствую? Я очень огорчался, думал, что я урод или что так Карлсбад
на меня действует. Но,
приехав сюда, я успокоился, я вижу, что и кроме меня есть люди, интересующиеся только Россией, а не братьями Славянами. Вот и Константин.
Неточные совпадения
Весной Елена повезла мужа за
границу, а через семь недель Самгин получил от нее телеграмму: «Антон скончался, хороню здесь». Через несколько дней она
приехала, покрасив волосы
на голове еще более ярко, это совершенно не совпадало с необычным для нее простеньким темным платьем, и Самгин подумал, что именно это раздражало ее. Но оказалось, что французское общество страхования жизни не уплатило ей деньги по полису Прозорова
на ее имя.
Так он очищался и поднимался несколько раз; так это было с ним в первый раз, когда он
приехал на лето к тетушкам. Это было самое живое, восторженное пробуждение. И последствия его продолжались довольно долго. Потом такое же пробуждение было, когда он бросил статскую службу и, желая жертвовать жизнью, поступил во время войны в военную службу. Но тут засорение произошло очень скоро. Потом было пробуждение, когда он вышел в отставку и, уехав за
границу, стал заниматься живописью.
В тридцати верстах от него находилось богатое поместие князя Верейского. Князь долгое время находился в чужих краях, всем имением его управлял отставной майор, и никакого сношения не существовало между Покровским и Арбатовым. Но в конце мая месяца князь возвратился из-за
границы и
приехал в свою деревню, которой отроду еще не видал. Привыкнув к рассеянности, он не мог вынести уединения и
на третий день по своем приезде отправился обедать к Троекурову, с которым был некогда знаком.
Любил рано приходить
на Сухаревку и Владимир Егорович Шмаровин. Он считался знатоком живописи и поповского [Фарфоровый завод Попова.] фарфора. Он покупал иногда серебряные чарочки, из которых мы пили
на его «средах», покупал старинные дешевые медные, бронзовые серьги. Он прекрасно знал старину, и его обмануть было нельзя, хотя подделок фарфора было много, особенно поповского. Делали это за
границей, откуда
приезжали агенты и привозили товар.
Тогда Черняев
приехал в Москву к Хлудову, последний устроил ему и себе в канцелярии генерал-губернатора заграничный паспорт, и
на лихой тройке, никому не говоря ни слова, они вдвоем укатили из Москвы — до
границ еще распоряжение о невыпуске Черняева из России не дошло.