Неточные совпадения
— Да, вот растем, — сказала она ему, указывая главами на Кити, — и стареем. Tiny bear [Медвежонок] уже
стал большой! — продолжала Француженка смеясь и напомнила ему его шутку
о трех барышнях, которых он называл тремя медведями из английской сказки. — Помните, вы бывало так
говорили?
Когда Левин опять подбежал к Кити, лицо ее уже было не строго, глаза смотрели так же правдиво и ласково, но Левину показалось, что в ласковости ее был особенный, умышленно-спокойный тон. И ему
стало грустно.
Поговорив о своей старой гувернантке,
о ее странностях, она спросила его
о его жизни.
— Когда найдено было электричество, — быстро перебил Левин, — то было только открыто явление, и неизвестно было, откуда оно происходит и что оно производит, и века прошли прежде, чем подумали
о приложении его. Спириты же, напротив, начали с того, что столики им пишут и духи к ним приходят, а потом уже
стали говорить, что это есть сила неизвестная.
— Долли, постой, душенька. Я видела Стиву, когда он был влюблен в тебя. Я помню это время, когда он приезжал ко мне и плакал,
говоря о тебе, и какая поэзия и высота была ты для него, и я знаю, что чем больше он с тобой жил, тем выше ты для него
становилась. Ведь мы смеялись бывало над ним, что он к каждому слову прибавлял: «Долли удивительная женщина». Ты для него божество всегда была и осталась, а это увлечение не души его…
К десяти часам, когда она обыкновенно прощалась с сыном и часто сама, пред тем как ехать на бал, укладывала его, ей
стало грустно, что она так далеко от него; и
о чем бы ни
говорили, она нет-нет и возвращалась мыслью к своему кудрявому Сереже. Ей захотелось посмотреть на его карточку и
поговорить о нем. Воспользовавшись первым предлогом, она встала и своею легкою, решительною походкой пошла за альбомом. Лестница наверх в ее комнату выходила на площадку большой входной теплой лестницы.
— Я нездоров, я раздражителен
стал, — проговорил, успокоиваясь и тяжело дыша, Николай Левин, — и потом ты мне
говоришь о Сергей Иваныче и его
статье. Это такой вздор, такое вранье, такое самообманыванье. Что может писать
о справедливости человек, который ее не знает? Вы читали его
статью? — обратился он к Крицкому, опять садясь к столу и сдвигая с него до половины насыпанные папиросы, чтоб опростать место.
— Право, я здорова, maman. Но если вы хотите ехать, поедемте! — сказала она и, стараясь показать, что интересуется предстоящей поездкой,
стала говорить о приготовлениях к отъезду.
Пока седлали лошадь, Левин опять подозвал вертевшегося на виду приказчика, чтобы помириться с ним, и
стал говорить ему
о предстоящих весенних работах и хозяйственных планах.
Левин слушал и придумывал и не мог придумать, что сказать. Вероятно, Николай почувствовал то же; он
стал расспрашивать брата
о делах его; и Левин был рад
говорить о себе, потому что он мог
говорить не притворяясь. Он рассказал брату свои планы и действия.
Вронскому было сначала неловко за то, что он не знал и первой
статьи о Двух Началах, про которую ему
говорил автор как про что-то известное.
Она и про себя рассказывала и про свою свадьбу, и улыбалась, и жалела, и ласкала его, и
говорила о случаях выздоровления, и всё выходило хорошо;
стало быть, она знала.
Он опять
стал садиться, кашлять,
стал опять есть,
стал говорить и опять перестал
говорить о смерти, опять
стал выражать надежду на выздоровление и сделался еще раздражительнее и мрачнее, чем прежде.
— Мне жалко, что я расстроил ваше женское царство, — сказал он, недовольно оглянув всех и поняв, что
говорили о чем-то таком, чего бы не
стали говорить при нем.
Самые разнообразные предположения того,
о чем он сбирается
говорить с нею, промелькнули у нее в голове: «он
станет просить меня переехать к ним гостить с детьми, и я должна буду отказать ему; или
о том, чтобы я в Москве составила круг для Анны… Или не
о Васеньке ли Весловском и его отношениях к Анне? А может быть,
о Кити,
о том, что он чувствует себя виноватым?» Она предвидела всё только неприятное, но не угадала того,
о чем он хотел
говорить с ней.
Дарья Александровна не возражала. Она вдруг почувствовала, что
стала уж так далека от Анны, что между ними существуют вопросы, в которых они никогда не сойдутся и
о которых лучше не
говорить.
— Мы здесь не умеем жить, —
говорил Петр Облонский. — Поверишь ли, я провел лето в Бадене; ну, право, я чувствовал себя совсем молодым человеком. Увижу женщину молоденькую, и мысли… Пообедаешь, выпьешь слегка — сила, бодрость. Приехал в Россию, — надо было к жене да еще в деревню, — ну, не поверишь, через две недели надел халат, перестал одеваться к обеду. Какое
о молоденьких думать! Совсем
стал старик. Только душу спасать остается. Поехал в Париж — опять справился.
Неточные совпадения
И сукно такое важное, аглицкое! рублев полтораста ему один фрак
станет, а на рынке спустит рублей за двадцать; а
о брюках и
говорить нечего — нипочем идут.
Но как пришло это баснословное богатство, так оно и улетучилось. Во-первых, Козырь не поладил с Домашкой Стрельчихой, которая заняла место Аленки. Во-вторых, побывав в Петербурге, Козырь
стал хвастаться; князя Орлова звал Гришей, а
о Мамонове и Ермолове
говорил, что они умом коротки, что он, Козырь,"много им насчет национальной политики толковал, да мало они поняли".
А поелику навоз производить
стало всякому вольно, то и хлеба уродилось столько, что, кроме продажи, осталось даже на собственное употребление:"Не то что в других городах, — с горечью
говорит летописец, — где железные дороги [
О железных дорогах тогда и помину не было; но это один из тех безвредных анахронизмов, каких очень много встречается в «Летописи».
— Княгиня сказала, что ваше лицо ей знакомо. Я ей заметил, что, верно, она вас встречала в Петербурге, где-нибудь в свете… я сказал ваше имя… Оно было ей известно. Кажется, ваша история там наделала много шума… Княгиня
стала рассказывать
о ваших похождениях, прибавляя, вероятно, к светским сплетням свои замечания… Дочка слушала с любопытством. В ее воображении вы сделались героем романа в новом вкусе… Я не противоречил княгине, хотя знал, что она
говорит вздор.
К утру бред прошел; с час она лежала неподвижная, бледная и в такой слабости, что едва можно было заметить, что она дышит; потом ей
стало лучше, и она начала
говорить, только как вы думаете,
о чем?..