Неточные совпадения
— А, Костя! — вдруг проговорил он, узнав брата, и глаза его засветились радостью. Но в ту же секунду он оглянулся
на молодого человека и сделал столь знакомое Константину судорожное движение
головой и шеей, как будто галстук жал его; и совсем другое, дикое, страдальческое и жестокое выражение
остановилось на его исхудалом лице.
Лицо его было некрасиво и мрачно, каким никогда не видала его Анна. Она
остановилась и, отклонив
голову назад,
на бок, начала своею быстрою рукой выбирать шпильки.
Подъезжая к Петербургу, Алексей Александрович не только вполне
остановился на этом решении, но и составил в своей
голове письмо, которое он напишет жене. Войдя в швейцарскую, Алексей Александрович взглянул
на письма и бумаги, принесенные из министерства, и велел внести за собой в кабинет.
В кабинете Алексей Александрович прошелся два раза и
остановился у огромного письменного стола,
на котором уже были зажжены вперед вошедшим камердинером шесть свечей, потрещал пальцами и сел, разбирая письменные принадлежности. Положив локти
на стол, он склонил
на бок
голову, подумал с минуту и начал писать, ни одной секунды не
останавливаясь. Он писал без обращения к ней и по-французски, упоребляя местоимение «вы», не имеющее того характера холодности, который оно имеет
на русском языке.
Это нехорошо! — сказал он и
остановился, склонив
голову набок и глядя
на Левина добрыми, кроткими глазами.
Алексей Александрович задумался, как показалось приказчику, и вдруг, повернувшись, сел к столу. Опустив
голову на руки, он долго сидел в этом положении, несколько раз пытался заговорить и
останавливался.
Когда экипаж
остановился, верховые поехали шагом. Впереди ехала Анна рядом с Весловским. Анна ехала спокойным шагом
на невысоком плотном английском кобе со стриженою гривой и коротким хвостом. Красивая
голова ее с выбившимися черными волосами из-под высокой шляпы, ее полные плечи, тонкая талия в черной амазонке и вся спокойная грациозная посадка поразили Долли.
Она вышла
на середину комнаты и
остановилась пред Долли, сжимая руками грудь. В белом пенюаре фигура ее казалась особенно велика и широка. Она нагнула
голову и исподлобья смотрела сияющими мокрыми глазами
на маленькую, худенькую и жалкую в своей штопанной кофточке и ночном чепчике, всю дрожавшую от волнения Долли.
Мать ходила в растоптанных валенках, кашляла, встряхивая безобразно большой живот, ее серо-синие глаза сухо и сердито сверкали и часто неподвижно
останавливались на голых стенах, точно приклеиваясь к ним.
Их одежды были изображения их душ: черные, изорванные. Лучи заката
останавливались на головах, плечах и согнутых костистых коленах; углубления в лицах казались чернее обыкновенного; у каждого на челе было написано вечными буквами нищета! — хотя бы малейший знак, малейший остаток гордости отделился в глазах или в улыбке!
Неточные совпадения
К вечеру они опять стали расходиться: одни побледнели, подлиннели и бежали
на горизонт; другие, над самой
головой, превратились в белую прозрачную чешую; одна только черная большая туча
остановилась на востоке.
В контору надо было идти все прямо и при втором повороте взять влево: она была тут в двух шагах. Но, дойдя до первого поворота, он
остановился, подумал, поворотил в переулок и пошел обходом, через две улицы, — может быть, безо всякой цели, а может быть, чтобы хоть минуту еще протянуть и выиграть время. Он шел и смотрел в землю. Вдруг как будто кто шепнул ему что-то
на ухо. Он поднял
голову и увидал, что стоит у тогодома, у самых ворот. С того вечера он здесь не был и мимо не проходил.
Человек
остановился на пороге, посмотрел молча
на Раскольникова и ступил шаг в комнату. Он был точь-в-точь как и вчера, такая же фигура, так же одет, но в лице и во взгляде его произошло сильное изменение: он смотрел теперь как-то пригорюнившись и, постояв немного, глубоко вздохнул. Недоставало только, чтоб он приложил при этом ладонь к щеке, а
голову скривил
на сторону, чтоб уж совершенно походить
на бабу.
Клочки и отрывки каких-то мыслей так и кишели в его
голове; но он ни одной не мог схватить, ни
на одной не мог
остановиться, несмотря даже
на усилия…
Он не помнил, сколько он просидел у себя, с толпившимися в
голове его неопределенными мыслями. Вдруг дверь отворилась, и вошла Авдотья Романовна. Она сперва
остановилась и посмотрела
на него с порога, как давеча он
на Соню; потом уже прошла и села против него
на стул,
на вчерашнем своем месте. Он молча и как-то без мысли посмотрел
на нее.