Неточные совпадения
— Друзьями мы не будем, вы это сами знаете. А будем ли мы счастливейшими или несчастнейшими из людей, — это в вашей
власти.
«Итак, — сказал себе Алексей Александрович, — вопросы о ее чувствах и так далее — суть вопросы ее совести, до которой мне не может быть дела. Моя же обязанность ясно определяется. Как глава семьи, я лицо, обязанное руководить ею и потому отчасти лицо ответственное; я должен указать опасность, которую я вижу, предостеречь и даже употребить
власть. Я должен ей высказать».
Зато во сне, когда она не имела
власти над своими мыслями, ее положение представлялось ей во всей безобразной наготе своей.
Само собою разумеется, что он не говорил ни с кем из товарищей о своей любви, не проговаривался и в самых сильных попойках (впрочем, он никогда не бывал так пьян, чтобы терять
власть над собой) и затыкал рот тем из легкомысленных товарищей, которые пытались намекать ему на его связь.
С обычною
властью над своими мыслями, обдумав всё это о жене, он не позволил своим мыслям распространяться далее о том, что касалось ее.
—…мрет без помощи? Грубые бабки замаривают детей, и народ коснеет в невежестве и остается во
власти всякого писаря, а тебе дано в руки средство помочь этому, и ты не помогаешь, потому что, по твоему, это не важно. И Сергей Иванович поставил ему дилемму: или ты так неразвит, что не можешь видеть всего, что можешь сделать, или ты не хочешь поступиться своим спокойствием, тщеславием, я не знаю чем, чтоб это сделать.
Решение мое следующее: каковы бы ни были ваши поступки, я не считаю себя в праве разрывать тех уз, которыми мы связаны
властью свыше.
— Не думаю, опять улыбаясь, сказал Серпуховской. — Не скажу, чтобы не стоило жить без этого, но было бы скучно. Разумеется, я, может быть, ошибаюсь, но мне кажется, что я имею некоторые способности к той сфере деятельности, которую я избрал, и что в моих руках
власть, какая бы она ни была, если будет, то будет лучше, чем в руках многих мне известных, — с сияющим сознанием успеха сказал Серпуховской. — И потому, чем ближе к этому, тем я больше доволен.
— Нет, — сморщившись от досады за то, что его подозревают в такой глупости, сказал Серпуховской. — Tout ça est une blague. [Всё это глупости.] Это всегда было и будет. Никаких коммунистов нет. Но всегда людям интриги надо выдумать вредную, опасную партию. Это старая штука. Нет, нужна партия
власти людей независимых, как ты и я.
— Но почему же? — Вронский назвал несколько имеющих
власть людей. — Но почему же они не независимые люди?
Вронский слушал внимательно, но не столько самое содержание слов занимало его, сколько то отношение к делу Серпуховского, уже думающего бороться с
властью и имеющего в этом свои симпатии и антипатии, тогда как для него были по службе только интересы эскадрона. Вронский понял тоже, как мог быть силен Серпуховской своею несомненною способностью обдумывать, понимать вещи, своим умом и даром слова, так редко встречающимся в той среде, в которой он жил. И, как ни совестно это было ему, ему было завидно.
— Всё-таки мне недостает для этого одной главной вещи, — ответил он, — недостает желания
власти. Это было, но прошло.
— Дело, изволите видеть, в том, что всякий прогресс совершается только
властью, — говорил он, очевидно желая показать, что он не чужд образованию.
Теперь, в наше время, мы, помещики, при крепостном праве вели свое хозяйство с усовершенствованиями; и сушилки, и веялки, и возка навоза, и все орудия — всё мы вводили своею
властью, и мужики сначала противились, а потом подражали нам.
Теперь-с, при уничтожении крепостного права, у нас отняли
власть, и хозяйство наше, то, где оно поднято на высокий уровень, должно опуститься к самому дикому, первобытному состоянию.
—
Власти нет-с. Кем я его буду вести? позвольте спросить.
Он настаивал на том, что русский мужик есть свинья и любит свинство, и, чтобы вывести его из свинства, нужна
власть, а ее нет, нужна палка, а мы стали так либеральны, что заменили тысячелетнюю палку вдруг какими-то адвокатами и заключениями, при которых негодных вонючих мужиков кормят хорошим супом и высчитывают им кубические футы воздуха.
— Никогда этого с русским народом не будет!
Власти нет, — отвечал помещик.
«Да, я должен был сказать ему: вы говорите, что хозяйство наше нейдет потому, что мужик ненавидит все усовершенствования и что их надо вводить
властью; но если бы хозяйство совсем не шло без этих усовершенствований, вы бы были правы; но оно идет, и идет только там, где рабочий действует сообразно с своими привычками, как у старика на половине дороги.
— Обязанности сопряжены с правами;
власть, деньги, почести: их-то ищут женщины, — сказал Песцов.
— Она умирает. Доктора сказали, что нет надежды. Я весь в вашей
власти, но позвольте мне быть тут… впрочем, я в вашей воле, я…
— С его сиятельством работать хорошо, — сказал с улыбкой архитектор (он был с сознанием своего достоинства, почтительный и спокойный человек). — Не то что иметь дело с губернскими
властями. Где бы стопу бумаги исписали, я графу доложу, потолкуем, и в трех словах.
Разговор перешел на злоупотребления
властей в Соединенных Штатах, но Анна тотчас же перевела его на другую тему, чтобы вызвать управляющего из молчания.
— Причина не та, — сказала она, — и я даже не понимаю, как причиной моего, как ты называешь, раздражения может быть то, что я нахожусь совершенно в твоей
власти. Какая же тут неопределенность положения? Напротив.
Неточные совпадения
Анна Андреевна, жена его, провинциальная кокетка, еще не совсем пожилых лет, воспитанная вполовину на романах и альбомах, вполовину на хлопотах в своей кладовой и девичьей. Очень любопытна и при случае выказывает тщеславие. Берет иногда
власть над мужем потому только, что тот не находится, что отвечать ей; но
власть эта распространяется только на мелочи и состоит в выговорах и насмешках. Она четыре раза переодевается в разные платья в продолжение пьесы.
Имею повеление объехать здешний округ; а притом, из собственного подвига сердца моего, не оставляю замечать тех злонравных невежд, которые, имея над людьми своими полную
власть, употребляют ее во зло бесчеловечно.
Г-жа Простакова. Родной, батюшка. Вить и я по отце Скотининых. Покойник батюшка женился на покойнице матушке. Она была по прозванию Приплодиных. Нас, детей, было с них восемнадцать человек; да, кроме меня с братцем, все, по
власти Господней, примерли. Иных из бани мертвых вытащили. Трое, похлебав молочка из медного котлика, скончались. Двое о Святой неделе с колокольни свалились; а достальные сами не стояли, батюшка.
С каким усердием исполняет он тем самым человеколюбивые виды вышней
власти!
Г-жа Простакова (очнувшись в отчаянии). Погибла я совсем! Отнята у меня
власть! От стыда никуды глаз показать нельзя! Нет у меня сына!