Неточные совпадения
Она смотрела так просто, так весело, что кто
не знал ее, как знал муж,
не мог бы
заметить ничего неестественного ни в звуках, ни в смысле ее
слов.
Но для него, знавшего ее, знавшего, что, когда он ложился пятью минутами позже, она
замечала и спрашивала о причине, для него, знавшего, что всякие свои радости, веселье, горе, она тотчас сообщала ему, — для него теперь видеть, что она
не хотела
замечать его состояние, что
не хотела ни
слова сказать о себе, означало многое.
Левин презрительно улыбнулся. «Знаю, — подумал он, — эту манеру
не одного его, но и всех городских жителей, которые, побывав раза два в десять лет в деревне и
заметив два-три
слова деревенские, употребляют их кстати и некстати, твердо уверенные, что они уже всё знают. Обидной, станет 30 сажен. Говорит
слова, а сам ничего
не понимает».
Она
не слышала половины его
слов, она испытывала страх к нему и думала о том, правда ли то, что Вронский
не убился. О нем ли говорили, что он цел, а лошадь сломала спину? Она только притворно-насмешливо улыбнулась, когда он кончил, и ничего
не отвечала, потому что
не слыхала того, что он говорил. Алексей Александрович начал говорить
смело, но, когда он ясно понял то, о чем он говорит, страх, который она испытывала, сообщился ему. Он увидел эту улыбку, и странное заблуждение нашло на него.
Левин часто
замечал при спорах между самыми умными людьми, что после огромных усилий, огромного количества логических тонкостей и
слов спорящие приходили наконец к сознанию того, что то, что они долго бились доказать друг другу, давным давно, с начала спора, было известно им, но что они любят разное и потому
не хотят назвать того, что они любят, чтобы
не быть оспоренными.
Но Левину неприятны были эти
слова Дарьи Александровны. Она
не могла понять, как всё это было высоко и недоступно ей, и она
не должна была
сметь упоминать об этом. Левин простился с ними, но, чтобы
не оставаться одному, прицепился к своему брату.
Агафья Михайловна, видя, что дело доходит до ссоры, тихо поставила чашку и вышла. Кити даже
не заметила ее. Тон, которым муж сказал последние
слова, оскорбил ее в особенности тем, что он, видимо,
не верил тому, что она сказала.
— Нынче кончится, посмотрите, — сказала Марья Николаевна хотя и шопотом, но так, что больной, очень чуткий, как
замечал Левин, должен был слышать ее. Левин зашикал на нее и оглянулся на больного. Николай слышал; но эти
слова не произвели на него никакого впечатления. Взгляд его был всё тот же укоризненный и напряженный.
Левин уже привык теперь
смело говорить свою мысль,
не давая себе труда облекать ее в точные
слова; он знал, что жена в такие любовные минуты, как теперь, поймет, что он хочет сказать, с намека, и она поняла его.
— Ты пойми, что я
не ревную: это мерзкое
слово. Я
не могу ревновать и верить, чтоб… Я
не могу сказать, что я чувствую, но это ужасно… Я
не ревную, но я оскорблен, унижен тем, что кто-нибудь
смеет думать,
смеет смотреть на тебя такими глазами….
Неточные совпадения
Анна Андреевна. Перестань, ты ничего
не знаешь и
не в свое дело
не мешайся! «Я, Анна Андреевна, изумляюсь…» В таких лестных рассыпался
словах… И когда я хотела сказать: «Мы никак
не смеем надеяться на такую честь», — он вдруг упал на колени и таким самым благороднейшим образом: «Анна Андреевна,
не сделайте меня несчастнейшим! согласитесь отвечать моим чувствам,
не то я смертью окончу жизнь свою».
Крестьяне, как
заметили, // Что
не обидны барину // Якимовы
слова, // И сами согласилися // С Якимом: —
Слово верное: // Нам подобает пить! // Пьем — значит, силу чувствуем! // Придет печаль великая, // Как перестанем пить!.. // Работа
не свалила бы, // Беда
не одолела бы, // Нас хмель
не одолит! //
Не так ли? // «Да, бог милостив!» // — Ну, выпей с нами чарочку!
— И будучи я приведен от тех его
слов в соблазн, — продолжал Карапузов, — кротким манером сказал ему:"Как же,
мол, это так, ваше благородие? ужели,
мол, что человек, что скотина — все едино? и за что,
мол, вы так нас порочите, что и места другого, кроме как у чертовой матери, для нас
не нашли?
Все нашли, что мы говорим вздор, а, право, из них никто ничего умнее этого
не сказал. С этой минуты мы отличили в толпе друг друга. Мы часто сходились вместе и толковали вдвоем об отвлеченных предметах очень серьезно, пока
не замечали оба, что мы взаимно друг друга морочим. Тогда, посмотрев значительно друг другу в глаза, как делали римские авгуры, [Авгуры — жрецы-гадатели в Древнем Риме.] по
словам Цицерона, мы начинали хохотать и, нахохотавшись, расходились, довольные своим вечером.
Из
слов его я
заметил, что про меня и княжну уж распущены в городе разные дурные слухи: это Грушницкому даром
не пройдет!