Неточные совпадения
Получив от
лакея Сергея Ивановича адрес брата, Левин тотчас же собрался ехать к нему, но, обдумав, решил отложить свою поездку до вечера. Прежде всего, для того чтобы иметь душевное спокойствие, надо было решить то дело, для которого он приехал в Москву. От брата Левин поехал в присутствие Облонского и, узнав о Щербацких, поехал туда, где ему
сказали, что он может застать Кити.
— Ну, и тем лучше для него, —
сказал Вронский улыбаясь. — А, ты здесь, — обратился он к высокому старому
лакею матери, стоявшему у двери, — войди сюда.
— Убирайся, —
сказал Вронский, надевавший подаваемый
лакеем сюртук.
— Поди узнай, что такое, —
сказала она и с спокойною готовностью на всё, сложив руки на коленах, села на кресло.
Лакей принес толстый пакет, надписанный рукою Алексея Александровича.
В то время как она входила,
лакей Вронского с расчесанными бакенбардами, похожий на камер-юнкера, входил тоже. Он остановился у двери и, сняв фуражку, пропустил ее. Анна узнала его и тут только вспомнила, что Вронский вчера
сказал, что не приедет. Вероятно, он об этом прислал записку.
Она слышала, снимая верхнее платье в передней, как
лакей, выговаривавший даже р как камер-юнкер,
сказал: «от графа княгине» и передал записку.
Пожалуйста, нам чаю в маленькую гостиную, —
сказала она, как всегда прищуривая глаза при обращении к
лакею.
«Впрочем, это дело кончено, нечего думать об этом»,
сказал себе Алексей Александрович. И, думая только о предстоящем отъезде и деле ревизии, он вошел в свой нумер и спросил у провожавшего швейцара, где его
лакей; швейцар
сказал, что
лакей только что вышел. Алексей Александрович велел себе подать чаю, сел к столу и, взяв Фрума, стал соображать маршрут путешествия.
— Две телеграммы, —
сказал вернувшийся
лакей, входя в комнату. — Извините, ваше превосходительство, я только что вышел.
— Петр, останови карету. Я еду в Петербург, —
сказал он
лакею.
Она поехала в игрушечную лавку, накупила игрушек и обдумала план действий. Она приедет рано утром, в 8 часов, когда Алексей Александрович еще, верно, не вставал. Она будет иметь в руках деньги, которые даст швейцару и
лакею, с тем чтоб они пустили ее, и, не поднимая вуаля,
скажет, что она от крестного отца Сережи приехала поздравить и что ей поручено поставить игрушки у кровати сына. Она не приготовила только тех слов, которые она
скажет сыну. Сколько она ни думала об этом, она ничего не могла придумать.
— А, они уже приехали! —
сказала Анна, глядя на верховых лошадей, которых только что отводили от крыльца. — Не правда ли, хороша эта лошадь? Это коб. Моя любимая. Подведи сюда, и дайте сахару. Граф где? — спросила она у выскочивших двух парадных
лакеев. — А, вот и он! —
сказала она, увидев выходившего навстречу ей Вронского с Весловским.
— О, нет, это далеко! Лучше в угловой, мы больше будем видеться. Ну, пойдем, —
сказала Анна, дававшая вынесенный ей
лакеем сахар любимой лошади.
― Это в том же роде, как: «я этого-то и терпеть не могу!» Ты знаешь? ― спросил Степан Аркадьич. — Ах, это прелесть! Подай еще бутылку, ―
сказал он
лакею и начал рассказывать.
— Та перемена, которая произошла в нем, не может ослабить его чувства любви к ближним; напротив, перемена, которая произошла в нем, должна увеличить любовь. Но я боюсь, что вы не понимаете меня. Не хотите ли чаю? —
сказала она, указывая глазами на
лакея, подавшего на подносе чай.
— Не обращайте внимания, —
сказала Лидия Ивановна и легким движением подвинула стул Алексею Александровичу. — Я замечала… — начала она что-то, как в комнату вошел
лакей с письмом. Лидия Ивановна быстро пробежала записку и, извинившись, с чрезвычайною быстротой написала и отдала ответ и вернулась к столу. — Я замечала, — продолжала она начатый разговор, — что Москвичи, в особенности мужчины, самые равнодушные к религии люди.
— То есть вы хотите
сказать, что грех мешает ему? —
сказала Лидия Ивановна. — Но это ложное мнение. Греха нет для верующих, грех уже искуплен. Pardon, — прибавила она, глядя на опять вошедшего с другой запиской
лакея. Она прочла и на словах ответила: «завтра у Великой Княгини,
скажите». — Для верующего нет греха, — продолжала она разговор.
— Mon ami, [Друг мой,] —
сказала Лидия Ивановна, осторожно, чтобы не шуметь, занося складки своего шелкового платья и в возбуждении своем называя уже Каренина не Алексеем Александровичем, a «mon ami», — donnez lui la main. Vous voyez? [дайте ему руку. Видите?] Шш! — зашикала она на вошедшего опять
лакея. — Не принимать.
Действовал он, как мы знаем, через Анну Юрьевну; но в настоящее время никак не мог сделать того, потому что когда Анна Юрьевна вышла в отставку и от новой попечительницы Елпидифору Мартынычу, как любимцу бывшей попечительницы, начала угрожать опасность быть спущенным, то он, чтобы спастись на своем месте, сделал ей на Анну Юрьевну маленький доносец, которая, случайно узнав об этом, прислала ему с
лакеем сказать, чтобы он после того и в дом к ней не смел показываться.