Они и понятия не
имеют о том, что такое
счастье, они не знают, что без этой любви для нас ни
счастья, ни несчастья — нет жизни», думал он.
Он думал, что его сватовство не будет
иметь ничего похожего на другие, что обычные условия сватовства испортят его особенное
счастье; но кончилось тем, что он делал то же, что другие, и
счастье его от этого только увеличивалось и делалось более и более особенным, не имевшим и не имеющим ничего подобного.
И у кондитера, и у Фомина, и у Фульда он видел, что его ждали, что ему рады и торжествуют его
счастье так же, как и все, с кем он
имел дело в эти дни.
Правда, что легкость и ошибочность этого представления о своей вере смутно чувствовалась Алексею Александровичу, и он знал, что когда он, вовсе не думая о том, что его прощение есть действие высшей силы, отдался этому непосредственному чувству, он испытал больше
счастья, чем когда он, как теперь, каждую минуту думал, что в его душе живет Христос и что, подписывая бумаги, он исполняет Его волю; но для Алексея Александровича было необходимо так думать, ему было так необходимо в его унижении
иметь ту, хотя бы и выдуманную, высоту, с которой он, презираемый всеми, мог бы презирать других, что он держался, как за спасение, за свое мнимое спасение.