Неточные совпадения
Она видела, что сверстницы Кити составляли какие-то общества, отправлялись на какие-то курсы, свободно обращались с
мужчинами, ездили одни по улицам, многие не приседали и, главное, были все твердо уверены, что выбрать себе мужа есть их дело, а не родителей.
Но вместе с тем
она знала как с нынешнею свободой обращения легко вскружить голову девушки и как вообще
мужчины легко смотрят на эту вину.
Не успела
она войти в залу и дойти до тюлево-ленто-кружевно-цветной толпы дам, ожидавших приглашения танцовать (Кити никогда не стаивала в этой толпе), как уж
ее пригласили на вальс, и пригласил лучший кавалер, главный кавалер по бальной иерархии, знаменитый дирижер балов, церемониймейстер, женатый, красивый и статный
мужчина, Егорушка Корсунский.
— Я часто думаю, что
мужчины не понимают того, что неблагородно, а всегда говорят об этом, — сказала Анна, не отвечая ему. — Я давно хотела сказать вам, — прибавила
она и, перейдя несколько шагов, села у углового стола с альбомами.
Она была бы и хорошо сложена, если бы не слишком большая сухость тела и несоразмерная голова, по среднему росту; но
она не должна была быть привлекательна для
мужчин.
Кроме того,
она не могла быть привлекательною для
мужчин еще и потому, что
ей недоставало того, чего слишком много было в Кити — сдержанного огня жизни и сознания своей привлекательности.
Кити чувствовала, что в
ней, в
ее складе жизни,
она найдет образец того, чего теперь мучительно искала: интересов жизни, достоинства жизни — вне отвратительных для Кити светских отношений девушки к
мужчинам, представлявшихся
ей теперь позорною выставкой товара, ожидающего покупателей.
— Да, я теперь всё поняла, — продолжала Дарья Александровна. — Вы этого не можете понять; вам,
мужчинам, свободным и выбирающим, всегда ясно, кого вы любите. Но девушка в положении ожидания, с этим женским, девичьим стыдом, девушка, которая видит вас,
мужчин, издалека, принимает всё на слово, — у девушки бывает и может быть такое чувство, что
она не знает, что сказать.
— Однако надо написать Алексею, — и Бетси села за стол, написала несколько строк, вложила в конверт. — Я пишу, чтоб он приехал обедать. У меня одна дама к обеду остается без
мужчины. Посмотрите, убедительно ли? Виновата, я на минутку вас оставлю. Вы, пожалуйста, запечатайте и отошлите, — сказала
она от двери, — а мне надо сделать распоряжения.
— Вы должны
ее любить.
Она бредит вами. Вчера
она подошла ко мне после скачек и была в отчаянии, что не застала вас.
Она говорит, что вы настоящая героиня романа и что, если б
она была
мужчиною,
она бы наделала зa вас тысячу глупостей. Стремов
ей говорит, что
она и так их делает.
― Отчего ж? Ведь это всегдашняя жизнь вас всех молодых
мужчин, ― сказала
она, насупив брови, и, взявшись за вязанье, которое лежало на столе, стала, не глядя на Вронского, выпрастывать из него крючок.
― Как вы гадки,
мужчины! Как вы не можете себе представить, что женщина этого не может забыть, ― говорила
она, горячась всё более и более и этим открывая ему причину своего раздражения. ― Особенно женщина, которая не может знать твоей жизни. Что я знаю? что я знала? ― говорила
она, ― то, что ты скажешь мне. А почем я знаю, правду ли ты говорил мне…
Когда встали из-за стола, Левину хотелось итти за Кити в гостиную; но он боялся, не будет ли
ей это неприятно по слишком большой очевидности его ухаживанья за
ней. Он остался в кружке
мужчин, принимая участие в общем разговоре, и, не глядя на Кити, чувствовал
ее движения,
ее взгляды и то место, на котором
она была в гостиной.
Но он, как и все
мужчины, забывал, что и
ей надо работать.
В
ней было возбуждение и быстрота соображения, которые появляются у
мужчин пред сражением, борьбой, в опасные и решительные минуты жизни, те минуты, когда раз навсегда
мужчина показывает свою цену и то, что всё прошедшее его было не даром, а приготовлением к этим минутам.
Она бывала влюблена в нескольких вдруг, и в
мужчин и в женщин;
она бывала влюблена во всех почти людей, чем-нибудь особенно выдающихся.
— Ах, это так странно, как и когда
мужчина делает предложение… Есть какая-то преграда, и вдруг
она прорвется. — сказала Долли, задумчиво улыбаясь и вспоминая свое прошедшее со Степаном Аркадьичем.
— Одно…. это прежняя пассия Вареньки, — сказала
она, по естественной связи мысли вспомнив об этом. — Я хотела сказать как-нибудь Сергею Ивановичу, приготовить его. Они, все
мужчины. — прибавила
она, — ужасно ревнивы к нашему прошедшему.
Она счастлива, делает счастье другого человека и не забита, как я, а верно так же, как всегда, свежа, умна, открыта ко всему», думала Дарья Александровна, и плутовская улыбка морщила
ее губы, в особенности потому, что, думая о романе Анны, параллельно с ним Дарья Александровна воображала себе свой почти такой же роман с воображаемым собирательным
мужчиной, который был влюблен в
нее.
До обеда не было времени говорить о чем-нибудь. Войдя в гостиную, они застали уже там княжну Варвару и
мужчин в черных сюртуках. Архитектор был во фраке. Вронский представил гостье доктора и управляющего. Архитектора он познакомил с
нею еще в больнице.
С веселыми
мужчинами в роде Облонского водиться,
она уже знала теперь, что̀ значило… это значило пить и ехать после питья куда-то.
Она без ужаса не могла подумать, куда в таких случаях ездили
мужчины.
— Вот
мужчина говорит. В любви нет больше и меньше. Люблю дочь одною любовью,
ее — другою.
Хотя
она бессознательно (как
она действовала в это последнее время в отношении ко всем молодым
мужчинам) целый вечер делала всё возможное для того, чтобы возбудить в Левине чувство любви к себе, и хотя
она знала, что
она достигла этого, насколько это возможно в отношении к женатому честному человеку и в один вечер, и хотя он очень понравился
ей (несмотря на резкое различие, с точки зрения
мужчин, между Вронским и Левиным,
она, как женщина, видела в них то самое общее, за что и Кити полюбила и Вронского и Левина), как только он вышел из комнаты,
она перестала думать о нем.
— Не обращайте внимания, — сказала Лидия Ивановна и легким движением подвинула стул Алексею Александровичу. — Я замечала… — начала
она что-то, как в комнату вошел лакей с письмом. Лидия Ивановна быстро пробежала записку и, извинившись, с чрезвычайною быстротой написала и отдала ответ и вернулась к столу. — Я замечала, — продолжала
она начатый разговор, — что Москвичи, в особенности
мужчины, самые равнодушные к религии люди.
Раздался звонок, прошли какие-то молодые
мужчины, уродливые, наглые и торопливые и вместе внимательные к тому впечатлению, которое они производили; прошел и Петр через залу в своей ливрее и штиблетах, с тупым животным лицом, и подошел к
ней, чтобы проводить
ее до вагона.
Шумные
мужчины затихли, когда
она проходила мимо их по платформе, и один что-то шепнул об
ней другому, разумеется, что-нибудь гадкое.
Дети с испуганным и радостным визгом бежали впереди. Дарья Александровна, с трудом борясь с своими облепившими
ее ноги юбками, уже не шла, а бежала, не спуская с глаз детей.
Мужчины, придерживая шляпы, шли большими шагами. Они были уже у самого крыльца, как большая капля ударилась и разбилась о край железного жолоба. Дети и за ними большие с веселым говором вбежали под защиту крыши.