Неточные совпадения
Еще в то
время, как он подходил к Анне Аркадьевне сзади, он заметил с радостью, что она чувствовала его приближение и оглянулась
было и, узнав его, опять обратилась к мужу.
Еще в первое
время по возвращении из Москвы, когда Левин каждый раз вздрагивал и краснел, вспоминая позор отказа, он говорил себе: «так же краснел и вздрагивал я, считая всё погибшим, когда получил единицу за физику и остался на втором курсе; так же считал себя погибшим после того, как испортил порученное мне дело сестры. И что ж? — теперь, когда прошли года, я вспоминаю и удивляюсь, как это могло огорчать меня. То же
будет и с этим горем. Пройдет
время, и я
буду к этому равнодушен».
Он
был до такой степени переполнен чувством к Анне, что и не подумал о том, который час и
есть ли ему
еще время ехать к Брянскому.
Вместе с путешественником
было доложено о приезде губернского предводителя, явившегося и Петербург и с которым нужно
было переговорить. После его отъезда нужно
было докончить занятия будничные с правителем дел и
еще надо
было съездить по серьезному и важному делу к одному значительному лицу. Алексей Александрович только успел вернуться к пяти часам,
времени своего обеда, и, пообедав с правителем дел, пригласил его с собой вместе ехать на дачу и на скачки.
Было то
время года, перевал лета, когда урожай нынешнего года уже определился, когда начинаются заботы о посеве будущего года и подошли покосы, когда рожь вся выколосилась и, серо зеленая, не налитым,
еще легким колосом волнуется по ветру, когда зеленые овсы, с раскиданными по ним кустами желтой травы, неровно выкидываются по поздним посевам, когда ранняя гречиха уже лопушится, скрывая землю, когда убитые в камень скотиной пары́ с оставленными дорогами, которые не берет соха, вспаханы до половины; когда присохшие вывезенные кучи навоза пахнут по зарям вместе с медовыми травами, и на низах, ожидая косы, стоят сплошным морем береженые луга с чернеющимися кучами стеблей выполонного щавельника.
Слова жены, подтвердившие его худшие сомнения, произвели жестокую боль в сердце Алексея Александровича. Боль эта
была усилена
еще тем странным чувством физической жалости к ней, которую произвели на него ее слезы. Но, оставшись один в карете, Алексей Александрович, к удивлению своему и радости, почувствовал совершенное освобождение и от этой жалости и от мучавших его в последнее
время сомнений и страданий ревности.
Алексей Александрович, вступив в должность, тотчас же понял это и хотел
было наложить руки на это дело; но в первое
время, когда он чувствовал себя
еще нетвердо, он знал, что это затрогивало слишком много интересов и
было неблагоразумно; потом же он, занявшись другими делами, просто забыл про это дело.
«Эта жизнь
была мучительна
еще прежде, она
была ужасна в последнее
время.
Деньги от купца за лес по второму сроку
были получены и
еще не издержаны, Долли
была очень мила и добра последнее
время, и мысль этого обеда во всех отношениях радовала Степана Аркадьича.
Княгиня Щербацкая находила, что сделать свадьбу до поста, до которого оставалось пять недель,
было невозможно, так как половина приданого не могла
поспеть к этому
времени; но она не могла не согласиться с Левиным, что после поста
было бы уже и слишком поздно, так как старая родная тетка князя Щербацкого
была очень больна и могла скоро умереть, и тогда траур задержал бы
еще свадьбу.
— Кити! я мучаюсь. Я не могу один мучаться, — сказал он с отчаянием в голосе, останавливаясь пред ней и умоляюще глядя ей в глаза. Он уже видел по ее любящему правдивому лицу, что ничего не может выйти из того, что он намерен
был сказать, но ему всё-таки нужно
было, чтоб она сама разуверила его. — Я приехал сказать, что
еще время не ушло. Это всё можно уничтожить и поправить.
Левин в душе осуждал это и не понимал
еще, что она готовилась к тому периоду деятельности, который должен
был наступить для нее, когда она
будет в одно и то же
время женой мужа, хозяйкой дома,
будет носить, кормить и воспитывать детей.
— Да… нет, — говорил Левин, путаясь в словах. — Как же ты не дал знать прежде, то
есть во
время еще моей свадьбы? Я наводил справки везде.
По тону Бетси Вронский мог бы понять, чего ему надо ждать от света; но он сделал
еще попытку в своем семействе. На мать свою он не надеялся. Он знал, что мать, так восхищавшаяся Анной во
время своего первого знакомства, теперь
была неумолима к ней за то, что она
была причиной расстройства карьеры сына. Но он возлагал большие надежды на Варю, жену брата. Ему казалось, что она не бросит камня и с простотой и решительностью поедет к Анне и примет ее.
Пребывание в Петербурге казалось Вронскому
еще тем тяжелее, что всё это
время он видел в Анне какое-то новое, непонятное для него настроение. То она
была как будто влюблена в него, то она становилась холодна, раздражительна и непроницаема. Она чем-то мучалась и что-то скрывала от него и как будто не замечала тех оскорблений, которые отравляли его жизнь и для нее, с ее тонкостью понимания, должны
были быть еще мучительнее.
Во
время разлуки с ним и при том приливе любви, который она испытывала всё это последнее
время, она воображала его четырехлетним мальчиком, каким она больше всего любила его. Теперь он
был даже не таким, как она оставила его; он
еще дальше стал от четырехлетнего,
еще вырос и похудел. Что это! Как худо его лицо, как коротки его волосы! Как длинны руки! Как изменился он с тех пор, как она оставила его! Но это
был он, с его формой головы, его губами, его мягкою шейкой и широкими плечиками.
Левин не
был так счастлив: он ударил первого бекаса слишком близко и промахнулся; повел зa ним, когда он уже стал подниматься, но в это
время вылетел
еще один из-под ног и развлек его, и он сделал другой промах.
Для Левина, как при свадьбе
были неприятны всякие приготовления, оскорбляющие своим ничтожеством величие совершающегося, так
еще более оскорбительны казались приготовления для будущих родов,
время которых как-то высчитывали по пальцам.
Но и не глядясь в зеркало, она думала, что и теперь
еще не поздно, и она вспомнила Сергея Ивановича, который
был особенно любезен к ней, приятеля Стивы, доброго Туровцына, который вместе с ней ухаживал за ее детьми во
время скарлатины и
был влюблен в нее.
Разговор их
был прерван Анной, нашедшею общество мужчин в бильярдной и с ними вместе возвращавшеюся на террасу. До обеда
еще оставалось много
времени, погода
была прекрасная, и потому
было предложено несколько различных способов провести эти остающиеся два часа. Способов проводить
время было очень много в Воздвиженском, и все
были не те, какие употреблялись в Покровском.
До обеда не
было времени говорить о чем-нибудь. Войдя в гостиную, они застали уже там княжну Варвару и мужчин в черных сюртуках. Архитектор
был во фраке. Вронский представил гостье доктора и управляющего. Архитектора он познакомил с нею
еще в больнице.
Прения о Флерове дали новой партии не только один шар Флерова, но
еще и выигрыш
времени, так что могли
быть привезены три дворянина, кознями старой партии лишенные возможности участвовать в выборах. Двух дворян, имевших слабость к вину,
напоили пьяными клевреты Снеткова, а у третьего увезли мундирную одежду.
Письмо
было от Анны.
Еще прежде чем он прочел письмо, он уже знал его содержание. Предполагая, что выборы кончатся в пять дней, он обещал вернуться в пятницу. Нынче
была суббота, и он знал, что содержанием письма
были упреки в том, что он не вернулся во-время. Письмо, которое он послал вчера вечером, вероятно, не дошло
еще.
Левины жили уже третий месяц в Москве. Уже давно прошел тот срок, когда, по самым верным расчетам людей знающих эти дела, Кити должна
была родить; а она всё
еще носила, и ни по чему не
было заметно, чтобы
время было ближе теперь, чем два месяца назад. И доктор, и акушерка, и Долли, и мать, и в особенности Левин, без ужаса не могший подумать о приближавшемся, начинали испытывать нетерпение и беспокойство; одна Кити чувствовала себя совершенно спокойною и счастливою.
Положение Сергея Ивановича
было еще тяжелее оттого, что, окончив книгу, он не имел более кабинетной работы, занимавшей прежде большую часть его
времени.
Сергей Иванович
был умен, образован, здоров, деятелен и не знал, куда употребить всю свою деятельность. Разговоры в гостиных, съездах, собраниях, комитетах, везде, где можно
было говорить, занимали часть его
времени; но он, давнишний городской житель, не позволял себе уходить всему в разговоры, как это делал его неопытный брат, когда бывал в Москве; оставалось
еще много досуга и умственных сил.
При взгляде на тендер и на рельсы, под влиянием разговора с знакомым, с которым он не встречался после своего несчастия, ему вдруг вспомнилась она, то
есть то, что оставалось
еще от нее, когда он, как сумасшедший, вбежал в казарму железнодорожной станции: на столе казармы бесстыдно растянутое посреди чужих окровавленное тело,
еще полное недавней жизни; закинутая назад уцелевшая голова с своими тяжелыми косами и вьющимися волосами на висках, и на прелестном лице, с полуоткрытым румяным ртом, застывшее странное, жалкое в губках и ужасное в остановившихся незакрытых глазах, выражение, как бы словами выговаривавшее то страшное слово — о том, что он раскается, — которое она во
время ссоры сказала ему.