Неточные совпадения
На третий день после ссоры князь Степан Аркадьич Облонский — Стива, как его звали в свете, — в обычайный час, то
есть в 8 часов утра, проснулся не в спальне жены, а в своем кабинете, на сафьянном диване. Он повернул свое полное, выхоленное тело на пружинах дивана, как бы желая опять
заснуть надолго, с другой стороны крепко обнял подушку и прижался к ней щекой; но вдруг вскочил, сел на диван и открыл глаза.
— «Никак», — подхватил он тонко улыбаясь, — это лучшее средство. — Я давно вам говорю, — обратился он к Лизе Меркаловой, — что для того чтобы не
было скучно, надо не думать, что
будет скучно. Это всё равно, как не надо бояться, что не
заснешь, если боишься бессонницы. Это самое и сказала вам Анна Аркадьевна.
Лошадей запускали в пшеницу, потому что ни один работник не хотел
быть ночным сторожем, и, несмотря на приказание этого не делать, работники чередовались стеречь ночное, и Ванька, проработав весь день,
заснул и каялся в своем грехе, говоря: «воля ваша».
Вронский
был в эту зиму произведен в полковники, вышел из полка и жил один. Позавтракав, он тотчас же лег на диван, и в пять минут воспоминания безобразных сцен, виденных им в последние дни, перепутались и связались с представлением об Анне и мужике-обкладчике, который играл важную роль на медвежьей охоте; и Вронский
заснул. Он проснулся в темноте, дрожа от страха, и поспешно зажег свечу. ― «Что такое?
Она знала все подробности его жизни. Он хотел сказать, что не спал всю ночь и
заснул, но, глядя на ее взволнованное и счастливое лицо, ему совестно стало. И он сказал, что ему надо
было ехать дать отчет об отъезде принца.
«
Заснуть!
заснуть!» повторил он себе. Но с закрытыми глазами он еще яснее видел лицо Анны таким, какое оно
было в памятный ему вечер до скачек.
Он всё лежал, стараясь
заснуть, хотя чувствовал, что не
было ни малейшей надежды, и всё повторял шопотом случайные слова из какой-нибудь мысли, желая этим удержать возникновение новых образов. Он прислушался — и услыхал странным, сумасшедшим шопотом повторяемые слова: «не умел ценить, не умел пользоваться; не умел ценить, не умел пользоваться».
«Нет, надо
заснуть!» Он подвинул подушку и прижался к ней головой, но надо
было делать усилие, чтобы держать глаза закрытыми.
Есть однако они ничего не могли, и долго не могли
заснуть, и даже долго не ложились спать.
Обольщение это
было непродолжительно. Больной
заснул спокойно, но чрез полчаса кашель разбудил его. И вдруг исчезли все надежды и в окружающих его и в нем самом. Действительность страдания, без сомнения, даже без воспоминаний о прежних надеждах, разрушила их в Левине и Кити и в самом больном.
Долго Левин не мог успокоить жену. Наконец он успокоил ее, только признавшись, что чувство жалости в соединении с вином сбили его, и он поддался хитрому влиянию Анны и что он
будет избегать ее. Одно, в чем он искреннее всего признавался,
было то, что, живя так долго в Москве, за одними разговорами, едой и питьем, он ошалел. Они проговорили до трех часов ночи. Только в три часа они настолько примирились, что могли
заснуть.
Левин не поверил бы три месяца тому назад, что мог бы
заснуть спокойно в тех условиях, в которых он
был нынче; чтобы, живя бесцельною, бестолковою жизнию, притом жизнию сверх средств, после пьянства (иначе он не мог назвать того, что
было в клубе), нескладных дружеских отношений с человеком, в которого когда-то
была влюблена жена, и еще более нескладной поездки к женщине, которую нельзя
было иначе назвать, как потерянною, и после увлечения своего этою женщиной и огорчения жены, — чтобы при этих условиях он мог
заснуть покойно.
Хотя ему и подозрительна
была тишина ее как будто сдерживаемого дыханья и более всего выражение особенной нежности и возбужденности, с которою она, выходя из-за перегородки, сказала ему: «ничего», ему так хотелось спать, что он сейчас же
заснул.
Степан Аркадьич вышел посмотреть. Это
был помолодевший Петр Облонский. Он
был так пьян, что не мог войти на лестницу; но он велел себя поставить на ноги, увидав Степана Аркадьича, и, уцепившись за него, пошел с ним в его комнату и там стал рассказывать ему про то, как он провел вечер, и тут же
заснул.
Степан Аркадьич
был в упадке духа, что редко случалось с ним, и долго не мог
заснуть. Всё, что он ни вспоминал, всё
было гадко, но гаже всего, точно что-то постыдное, вспоминался ему вечер у графини Лидии Ивановны.
Неточные совпадения
Заснул старик на солнышке, // Скормил свиньям Демидушку // Придурковатый дед!.. // Я клубышком каталася, // Я червышком свивалася, // Звала, будила Демушку — // Да поздно
было звать!..
Уж восток начинал бледнеть, когда я
заснул, но — видно,
было написано на небесах, что в эту ночь я не высплюсь.
Многие
были не без образования: председатель палаты знал наизусть «Людмилу» Жуковского, которая еще
была тогда непростывшею новостию, и мастерски читал многие места, особенно: «Бор
заснул, долина спит», и слово «чу!» так, что в самом деле виделось, как будто долина спит; для большего сходства он даже в это время зажмуривал глаза.
Но наконец сапоги
были сняты; барин разделся как следует и, поворочавшись несколько времени на постеле, которая скрыпела немилосердно,
заснул решительно херсонским помещиком.
В красавиц он уж не влюблялся, // А волочился как-нибудь; // Откажут — мигом утешался; // Изменят — рад
был отдохнуть. // Он их искал без упоенья, // А оставлял без сожаленья, // Чуть помня их любовь и злость. // Так точно равнодушный гость // На вист вечерний приезжает, // Садится; кончилась игра: // Он уезжает со двора, // Спокойно дома
засыпает // И сам не знает поутру, // Куда поедет ввечеру.