Неточные совпадения
— Да, вот вам кажется! А как она в самом деле влюбится, а он столько же думает жениться, как я?… Ох! не смотрели бы мои глаза!.. «Ах, спиритизм, ах, Ницца, ах, на бале»… — И князь, воображая, что он представляет
жену, приседал на каждом слове. — А вот, как сделаем несчастье Катеньки, как она в самом деле заберет в
голову…
Там была до невозможного обнаженная красавица Лиди,
жена Корсунского; там была хозяйка, там сиял своею лысиной Кривин, всегда бывший там, где цвет общества; туда смотрели юноши, не смея подойти; и там она нашла глазами Стиву и потом увидала прелестную фигуру и
голову Анны в черном бархатном платье.
И в
голове Алексея Александровича сложилось ясно всё, что он теперь скажет
жене.
Сколько раз во время своей восьмилетней счастливой жизни с
женой, глядя на чужих неверных
жен и обманутых мужей, говорил себе Алексей Александрович: «как допустить до этого? как не развязать этого безобразного положения?» Но теперь, когда беда пала на его
голову, он не только не думал о том, как развязать это положение, но вовсе не хотел знать его, не хотел знать именно потому, что оно было слишком ужасно, слишком неестественно.
Подъезжая к Петербургу, Алексей Александрович не только вполне остановился на этом решении, но и составил в своей
голове письмо, которое он напишет
жене. Войдя в швейцарскую, Алексей Александрович взглянул на письма и бумаги, принесенные из министерства, и велел внести за собой в кабинет.
Отчего же и сходят с ума, отчего же и стреляются?» ответил он сам себе и, открыв глаза, с удивлением увидел подле своей
головы шитую подушку работы Вари,
жены брата.
Сняв венцы с
голов их, священник прочел последнюю молитву и поздравил молодых. Левин взглянул на Кити, и никогда он не видал ее до сих пор такою. Она была прелестна тем новым сиянием счастия, которое было на ее лице. Левину хотелось сказать ей что-нибудь, но он не знал, кончилось ли. Священник вывел его из затруднения. Он улыбнулся своим добрым ртом и тихо сказал: «поцелуйте
жену, и вы поцелуйте мужа» и взял у них из рук свечи.
Потом посылали его в спальню к княгине принесть образ в серебряной, золоченой ризе, и он со старою горничной княгини лазил на шкапчик доставать и разбил лампадку, и горничная княгини успокоивала его о
жене и о лампадке, и он принес образ и поставил в
головах Кити, старательно засунув его за подушки.
Этот голос заставил Покромцева насторожиться. Как бы извиняясь за то, что причинил ей боль, он притянул к себе
голову жены и прикоснулся губами к ее виску. Но какое-то подлое, неудержимое влечение, копошившееся в его душе, какое-то смутное и гадкое чувство, похожее на хвастливое молодечество, тянуло его рассказывать дальше.
Неточные совпадения
Городничий. Две недели! (В сторону.)Батюшки, сватушки! Выносите, святые угодники! В эти две недели высечена унтер-офицерская
жена! Арестантам не выдавали провизии!. На улицах кабак, нечистота! Позор! поношенье! (Хватается за
голову.)
У суда стоять — // Ломит ноженьки, // Под венцом стоять — //
Голова болит, //
Голова болит, // Вспоминается // Песня старая, // Песня грозная. // На широкий двор // Гости въехали, // Молоду
жену // Муж домой привез, // А роденька-то // Как набросится! // Деверек ее — // Расточихою, // А золовушка — // Щеголихою, // Свекор-батюшка — // Тот медведицей, // А свекровушка — // Людоедицей, // Кто неряхою, // Кто непряхою…
Молиться в ночь морозную // Под звездным небом Божиим // Люблю я с той поры. // Беда пристигнет — вспомните // И
женам посоветуйте: // Усердней не помолишься // Нигде и никогда. // Чем больше я молилася, // Тем легче становилося, // И силы прибавлялося, // Чем чаще я касалася // До белой, снежной скатерти // Горящей
головой…
Но ничего не вышло. Щука опять на яйца села; блины, которыми острог конопатили, арестанты съели; кошели, в которых кашу варили, сгорели вместе с кашею. А рознь да галденье пошли пуще прежнего: опять стали взаимно друг у друга земли разорять,
жен в плен уводить, над девами ругаться. Нет порядку, да и полно. Попробовали снова
головами тяпаться, но и тут ничего не доспели. Тогда надумали искать себе князя.
— Дарвин — дьявол, — громко сказала его
жена; доктор кивнул
головой так, как будто его ударили по затылку, и тихонько буркнул: