Неточные совпадения
Степан Аркадьич
в школе учился хорошо, благодаря своим хорошим способностям, но был ленив и шалун и потому вышел из последних; но, несмотря на свою всегда разгульную жизнь, небольшие чины и нестарые годы, он занимал почетное и с хорошим жалованьем место
начальника в одном из московских присутствий.
Занимая третий год место
начальника одного из присутственных мест
в Москве, Степан Аркадьич приобрел, кроме любви, и уважение сослуживцев, подчиненных,
начальников и всех, кто имел до него дело.
Вошел секретарь, с фамильярною почтительностью и некоторым, общим всем секретарям, скромным сознанием своего превосходства пред
начальником в знании дел, подошел с бумагами к Облонскому и стал, под видом вопроса, объяснять какое-то затруднение. Степан Аркадьич, не дослушав, положил ласково свою руку на рукав секретаря.
Девушка взяла мешок и собачку, дворецкий и артельщик другие мешки. Вронский взял под руку мать; но когда они уже выходили из вагона, вдруг несколько человек с испуганными лицами пробежали мимо. Пробежал и
начальник станции
в своей необыкновенного цвета фуражке. Очевидно, что-то случилось необыкновенное. Народ от поезда бежал назад.
Вронский любил его и зa его необычайную физическую силу, которую он большею частью выказывал тем, что мог пить как бочка, не спать и быть всё таким же, и за большую нравственную силу, которую он выказывал
в отношениях к
начальникам и товарищам, вызывая к себе страх и уважение, и
в игре, которую он вел на десятки тысяч и всегда, несмотря на выпитое вино, так тонко и твердо, что считался первым игроком
в Английском Клубе.
Но записывать было некогда, потому что пришли
начальники к наряду, и Левин вышел к ним
в переднюю.
Из театра Степан Аркадьич заехал
в Охотный ряд, сам выбрал рыбу и спаржу к обеду и
в 12 часов был уже у Дюссо, где ему нужно было быть у троих, как на его счастье, стоявших
в одной гостинице: у Левина, остановившегося тут и недавно приехавшего из-за границы, у нового своего
начальника, только что поступившего на это высшее место и ревизовавшего Москву, и у зятя Каренина, чтобы его непременно привезти обедать.
Другое немножко неприятное было то, что новый
начальник, как все новые
начальники, имел уж репутацию страшного человека, встающего
в 6 часов утра, работающего как лошадь и требующего такой же работы от подчиненных.
Кроме того, новый
начальник этот еще имел репутацию медведя
в обращении и был, по слухам, человек совершенно противоположного направления тому, к которому принадлежал прежний
начальник и до сих пор принадлежал сам Степан Аркадьич.
Вчера Степан Аркадьич являлся по службе
в мундире, и новый
начальник был очень любезен и разговорился с Облонским, как с знакомым; поэтому Степан Аркадьич считал своею обязанностью сделать ему визит
в сюртуке.
— Здорово, Василий, — говорил он,
в шляпе набекрень проходя по коридору и обращаясь к знакомому лакею, — ты бакенбарды отпустил? Левин — 7-й нумер, а? Проводи, пожалуйста. Да узнай, граф Аничкин (это был новый
начальник) примет ли?
И Степан Аркадьич встал и пошел вниз к новому
начальнику. Инстинкт не обманул Степана Аркадьича. Новый страшный
начальник оказался весьма обходительным человеком, и Степан Аркадьич позавтракал с ним и засиделся так, что только
в четвертом часу попал к Алексею Александровичу.
Но что там он поссорился с
начальником и поехал назад
в Москву, но дорогой так заболел, что едва ли встанет, — писала она.
— Как бы графине Марье Борисовне — военное министерство, а
начальником бы штаба княгиню Ватковскую, — говорил, обращаясь к высокой красавице фрейлине, спрашивавшей у него о перемещении, седой старичок
в расшитом золотом мундире.
Неточные совпадения
Теперь дворец
начальника // С балконом, с башней, с лестницей, // Ковром богатым устланной, // Весь стал передо мной. // На окна поглядела я: // Завешаны. «
В котором-то // Твоя опочиваленка? // Ты сладко ль спишь, желанный мой, // Какие видишь сны?..» // Сторонкой, не по коврику, // Прокралась я
в швейцарскую.
Ударили к заутрене, // Как
в город я вошла. // Ищу соборной площади, // Я знала: губернаторский // Дворец на площади. // Темна, пуста площадочка, // Перед дворцом
начальника // Шагает часовой.
Везли его
в острог, // А он корил
начальника // И, на телеге стоючи, // Усоловцам кричал: // — Горе вам, горе, пропащие головы!
Усоловцы крестилися, //
Начальник бил глашатая: // «Попомнишь ты, анафема, // Судью ерусалимского!» // У парня, у подводчика, // С испуга вожжи выпали // И волос дыбом стал! // И, как на грех, воинская // Команда утром грянула: //
В Устой, село недальное, // Солдатики пришли. // Допросы! усмирение! — // Тревога! по спопутности // Досталось и усоловцам: // Пророчество строптивого // Чуть
в точку не сбылось.
Правдин. Подобное бесчеловечие вижу и
в здешнем доме. Ласкаюсь, однако, положить скоро границы злобе жены и глупости мужа. Я уведомил уже о всех здешних варварствах нашего
начальника и не сумневаюсь, что унять их возьмутся меры.