Неточные совпадения
Вспоминал затеянный им постыдный процесс с братом Сергеем Иванычем за то, что тот будто бы не выплатил ему долю из материнского имения; и последнее дело, когда он уехал служить
в Западный
край, и там попал под суд за побои, нанесенные старшине….
Место тяги было недалеко над речкой
в мелком осиннике. Подъехав к лесу, Левин слез и провел Облонского на угол мшистой и топкой полянки, уже освободившейся от снега. Сам он вернулся на другой
край к двойняшке-березе и, прислонив ружье к развилине сухого нижнего сучка, снял кафтан, перепоясался и попробовал свободы движений рук.
— Я пожалуюсь? Да ни за что
в свете! Разговоры такие пойдут, что и не рад жалобе! Вот на заводе — взяли задатки, ушли. Что ж мировой судья? Оправдал. Только и держится всё волостным судом да старшиной. Этот отпорет его по старинному. А не будь этого — бросай всё! Беги на
край света!
И вдруг ему вспомнилось, как они детьми вместе ложились спать и ждали только того, чтобы Федор Богданыч вышел зa дверь, чтобы кидать друг
в друга подушками и хохотать, хохотать неудержимо, так что даже страх пред Федором Богданычем не мог остановить это через
край бившее и пенящееся сознание счастья жизни.
Чувство радости от близости к ней, всё усиливаясь, дошло до того, что, подавая ей
в ее корзинку найденный им огромный на тонком корне с завернувшимися
краями березовый гриб, он взглянул ей
в глаза и, заметив краску радостного и испуганного волнения, покрывшую ее лицо, сам смутился и улыбнулся ей молча такою улыбкой, которая слишком много говорила.
Разве не молодость было то чувство, которое он испытывал теперь, когда, выйдя с другой стороны опять на
край леса, он увидел на ярком свете косых лучей солнца грациозную фигуру Вареньки,
в желтом платье и с корзинкой шедшей легким шагом мимо ствола старой березы, и когда это впечатление вида Вареньки слилось
в одно с поразившим его своею красотой видом облитого косыми лучами желтеющего овсяного поля и за полем далекого старого леса, испещренного желтизною, тающего
в синей дали?
— Ах, какая ночь! — сказал Весловский, глядя на видневшиеся при слабом свете зари
в большой раме отворенных теперь ворот
край избы и отпряженных катков. — Да слушайте, это женские голоса поют и, право, недурно. Это кто поет, хозяин?
Даже и Ласка, спавшая свернувшись кольцом,
в краю сена, неохотно встала и лениво, одну за другой, вытягивала и расправляла свои задние ноги.
Одно — вне ее присутствия, с доктором, курившим одну толстую папироску за другою и тушившим их о
край полной пепельницы, с Долли и с князем, где шла речь об обеде, о политике, о болезни Марьи Петровны и где Левин вдруг на минуту совершенно забывал, что происходило, и чувствовал себя точно проснувшимся, и другое настроение —
в ее присутствии, у ее изголовья, где сердце хотело разорваться и всё не разрывалось от сострадания, и он не переставая молился Богу.
Неточные совпадения
По правую сторону его жена и дочь с устремившимся к нему движеньем всего тела; за ними почтмейстер, превратившийся
в вопросительный знак, обращенный к зрителям; за ним Лука Лукич, потерявшийся самым невинным образом; за ним, у самого
края сцены, три дамы, гостьи, прислонившиеся одна к другой с самым сатирическим выраженьем лица, относящимся прямо к семейству городничего.
Мы слова не промолвили, // Друг другу не глядели мы //
В глаза… а всей гурьбой // Христьяна Христианыча // Поталкивали бережно // Всё к яме… всё на
край…
Велел родимый батюшка, // Благословила матушка, // Поставили родители // К дубовому столу, // С
краями чары налили: // «Бери поднос, гостей-чужан // С поклоном обноси!» // Впервой я поклонилася — // Вздрогну́ли ноги резвые; // Второй я поклонилася — // Поблекло бело личико; // Я
в третий поклонилася, // И волюшка скатилася // С девичьей головы…
Г-жа Простакова. Батюшка мой! Да что за радость и выучиться? Мы это видим своими глазами
в нашем
краю. Кто посмышленее, того свои же братья тотчас выберут еще
в какую-нибудь должность.
Мы
в нашем
краю сами испытали, что где наместник таков, каковым изображен наместник
в Учреждении, там благосостояние обитателей верно и надежно.