Вся Слобода пришла в движение. Церковь божией матери ярко осветилась. Встревоженные жители бросились к воротам и увидели множество огней, блуждающих во дворце из покоя в покой. Потом огни образовали
длинную цепь, и шествие потянулось змеею по наружным переходам, соединявшим дворец со храмом божиим.
Что за оказия!.. но дурной каламбур не утешение для русского человека, и я, для развлечения, вздумал записывать рассказ Максима Максимыча о Бэле, не воображая, что он будет первым звеном
длинной цепи повестей; видите, как иногда маловажный случай имеет жестокие последствия!..
По небесным пространствам спеша голубым, // Где нас видеть едва может око, // Ко знакомым местам мы летим и кричим, //
Длинной цепью виясь издалека. // Видим сверху мы праздник веселый земли, // Здесь кончается наша дорога, // И мы кружимся вкруг, журавли, журавли, // Хвалим криками господа бога!
Неточные совпадения
От того места, где Улахе поворачивает на запад, параллельно Уссури, среди болот,
цепью друг за другом, тянется
длинный ряд озерков, кончающихся около канала Ситухе, о котором говорилось выше.
…Вот клубится // Пыль. Все ближе… Стук шагов, // Мерный звон
цепей железных, // Скрип телег и лязг штыков. // Ближе. Громче. Вот на солнце // Блещут ружья. То конвой; // Дальше
длинные шеренги // Серых сукон. Недруг злой, // Враг и свой, чужой и близкий. // Все понуро в ряд бредут, // Всех свела одна недоля, // Всех сковал железный прут…
На что уходит у них время, которое здесь благодаря бедности, дурной погоде, непрерывному звону
цепей, постоянному зрелищу пустынных гор и шуму моря, благодаря стонам и плачу, которые часто доносятся из надзирательской, где наказывают плетьми и розгами, кажется
длиннее и мучительнее во много раз, чем в России?
Кроме этих двух стариков да трех пузатых ребятишек в
длинных рубашонках, Антоновых правнуков, жил еще на барском дворе однорукий бестягольный мужичонка; он бормотал, как тетерев, и не был способен ни на что; не многим полезнее его была дряхлая собака, приветствовавшая лаем возвращение Лаврецкого: она уже лет десять сидела на тяжелой
цепи, купленной по распоряжению Глафиры Петровны, и едва-едва была в состоянии двигаться и влачить свою ношу.
Теперь он наблюдал колеблющееся световое пятно, которое ходило по корпусу вместе с Михалкой, — это весело горел пук лучины в руках Михалки. Вверху, под горбившеюся запыленною железною крышей едва обозначались
длинные железные связи и скрепления, точно в воздухе висела железная паутина. На вороте, который опускал над изложницами блестевшие от частого употребления железные
цепи, дремали доменные голуби, — в каждом корпусе были свои голуби, и рабочие их прикармливали.