Неточные совпадения
Предположения
на баке о том, что эти «подлецы арапы», надо полагать, и змею, и ящерицу, и крысу, словом, всякую нечисть жрут, потому что их голый остров «хлебушки не родит», нисколько не помешали в тот же вечер
усадить вместе с
собой ужинать тех из «подлецов», которые были в большем рванье и не имели корзин с фруктами, а были гребцами
на шлюпках или просто забрались
на корвет поглазеть. И надо было видеть, как радушно угощали матросы этих гостей.
Однако разговор кое-как шел и, верно, продолжался бы долее ввиду решительного нежелания гостей отойти от стола с закуской, если бы капитан не пригласил их садиться за стол и не
усадил королеву между
собой и доктором Федором Васильевичем, чем вызвал, как показалось Володе, быть может, и слишком самонадеянно, маленькую гримаску
на лице королевы, не имевшей, по всей вероятности, должного понятия о незначительном чине Володи, обязывающем его сесть
на конце стола, который моряки называют «баком», в отличие от «кормы», где сидят старшие в чине.
Неточные совпадения
— Нет, я совсем не хороша. Ну, скажите мне… Постойте, посидимте, — сказала Кити,
усаживая ее опять
на скамейку подле
себя. — Скажите, неужели не оскорбительно думать, что человек пренебрег вашею любовью, что он не хотел?..
Избрав у корня высокого дуба тенистое и ровное место, я лег
на траву,
усадил подле
себя Жирана и начал ожидать.
— Да садитесь, Порфирий Петрович, садитесь, —
усаживал гостя Раскольников, с таким, по-видимому, довольным и дружеским видом, что, право, сам
на себя подивился, если бы мог
на себя поглядеть. Последки, подонки выскребывались! Иногда этак человек вытерпит полчаса смертного страху с разбойником, а как приложат ему нож к горлу окончательно, так тут даже и страх пройдет. Он прямо уселся пред Порфирием и, не смигнув, смотрел
на него. Порфирий прищурился и начал закуривать папироску.
Поставив Клима впереди
себя, он растолкал его телом студентов, а
на свободном месте взял за руку и повел за
собою. Тут Самгина ударили чем-то по голове. Он смутно помнил, что было затем, и очнулся, когда Митрофанов с полицейским
усаживали его в сани извозчика.
Когда она, стройная, в шелковом платье жемчужного цвета, шла к нему по дорожке среди мелколистного кустарника, Самгин определенно почувствовал
себя виноватым пред нею. Он ласково провел ее в отдаленный угол сада,
усадил на скамью, под густой навес вишен, и, гладя руку ее, вздохнул: