Неточные совпадения
Володя ушел от капитана, почти влюбленный в него, — эту влюбленность он сохранил потом навсегда — и
пошел разыскивать старшего офицера. Но найти его было не так-то легко. Долго ходил он по корвету, пока, наконец, не увидал
на кубрике [Кубрик — матросское помещение в
палубе, передней части судна.] маленького, широкоплечего и плотного брюнета с несоразмерно большим туловищем
на маленьких ногах, напоминавшего Володе фигурку Черномора в «Руслане», с заросшим волосами лицом и длинными усами.
— Ну,
пойди, покажи-ка нам твою конурку, Володя, — говорил маленький адмирал, подходя к Володе после нескольких минут разговора с капитаном. — А ваш корвет в образцовом порядке, — прибавил адмирал, окидывая своим быстрым и знающим морским глазом и
палубу, и рангоут. — Приятно быть
на таком судне.
Слегка балансируя по
палубе корвета, который довольно плавно поднимался и опускался
на относительно спокойной качке, Ашанин торопливо, в несколько возбужденном состоянии юного моряка, идущего
на свою первую серьезную вахту,
шел на бак сменять подвахтенного гардемарина.
В
палубе шел веселый говор, раздавался смех… Соглашались, кто с кем будет
на берегу гулять, кто
пойдет сперва в лавки, а кто прямо пробовать, какой
на «скус» арак.
Все
на корвете торопились, чтобы быть готовыми к уходу к назначенному сроку. Работы по тяге такелажа
шли быстро, и оба боцмана и старший офицер Андрей Николаевич с раннего утра до позднего вечера не оставляли
палубы. Ревизор Первушин все время пропадал
на берегу, закупая провизию и уголь и поторапливая их доставкой. Наконец к концу пятого дня все было готово, и вечером же «Коршун» вышел из Гонконга, направляясь
на далекий Север.
Неточные совпадения
Когда Грэй поднялся
на палубу «Секрета», он несколько минут стоял неподвижно, поглаживая рукой голову сзади
на лоб, что означало крайнее замешательство. Рассеянность — облачное движение чувств — отражалось в его лице бесчувственной улыбкой лунатика. Его помощник Пантен
шел в это время по шканцам с тарелкой жареной рыбы; увидев Грэя, он заметил странное состояние капитана.
— Да, Атвуд, — сказал Грэй, — я, точно, звал музыкантов; подите, скажите им, чтобы
шли пока в кубрик. Далее будет видно, как их устроить. Атвуд, скажите им и команде, что я выйду
на палубу через четверть часа. Пусть соберутся; вы и Пантен, разумеется, тоже послушаете меня.
Самгин охотно
пошел; он впервые услыхал, что унылую «Дубинушку» можно петь в таком бойком, задорном темпе. Пела ее артель, выгружавшая из трюма баржи соду «Любимова и Сольвэ».
На палубе в два ряда стояло десять человек, они быстро перебирали в руках две веревки, спущенные в трюм, а из трюма легко, точно пустые, выкатывались бочки; что они были тяжелы, об этом говорило напряжение, с которым двое грузчиков, подхватив бочку и согнувшись, катили ее по
палубе к сходням
на берег.
Грузчики выпустили веревки из рук, несколько человек, по-звериному мягко, свалилось
на палубу, другие
пошли на берег. Высокий, скуластый парень с длинными волосами, подвязанными мочалом, поравнялся с Климом, — непочтительно осмотрел его с головы до ног и спросил:
Я пробовал
пойти наверх или «
на улицу», как я называл верхнюю
палубу, но ходить было нельзя.