Неточные совпадения
Небольшие ручные чемоданы были пропущены без осмотра, и стая шоколадных людей, голых до чресл, с яркими цветными поясами и в зеленых тюрбанах
на головах, бросилась
на чемоданы, чтобы отнести к
коляске, которая была запряжена парой маленьких лошадок, и
на козлах которой с ленивой важностью восседал старый коричневый метис, в шляпе в виде гриба, покрытой золоченой желтой краской, в полосатой кобайо (нечто вроде кофточки) и соронго (кусок материи, обмотанный вокруг бедер).
Несколько
колясок дожидалось русских офицеров.
На козлах одной из них восседал с сигарой во рту и капитан Куттер. Он кивнул головой своим вчерашним седокам и, когда они подошли к нему, чтобы сесть в его экипаж, протянул руку и крепко пожал руки Володи и доктора.
Потом он оказался кучером, сидел
на козлах коляски, запряжённой парой серых лошадей, и громогласно оповещал всех прохожих, встречных:
Неточные совпадения
Он подошел к своему кучеру, задремавшему
на козлах в косой уже тени густой липы, полюбовался переливающимися столбами толкачиков-мошек, вившихся над плотными лошадьми и, разбудив кучера, вскочил в
коляску и велел ехать к Брянскому.
Дарья Александровна по совету Левина выехала до зари. Дорога была хороша,
коляска покойна, лошади бежали весело, и
на козлах, кроме кучера, сидел конторщик вместо лакея, посланный Левиным для безопасности. Дарья Александровна задремала и проснулась, только подъезжая уже к постоялому двору, где надо было переменять лошадей.
— Вот тебе
на! Как же вы, дураки, — сказал он, оборотившись к Селифану и Петрушке, которые оба разинули рты и выпучили глаза, один сидя
на козлах, другой стоя у дверец
коляски, — как же вы, дураки? Ведь вам сказано — к полковнику Кошкареву… А ведь это Петр Петрович Петух…
Один из ямщиков — сгорбленный старик в зимней шапке и армяке — держал в руке дышло
коляски, потрогивал его и глубокомысленно посматривал
на ход; другой — видный молодой парень, в одной белой рубахе с красными кумачовыми ластовицами, в черной поярковой шляпе черепеником, которую он, почесывая свои белокурые кудри, сбивал то
на одно, то
на другое ухо, — положил свой армяк
на козлы, закинул туда же вожжи и, постегивая плетеным кнутиком, посматривал то
на свои сапоги, то
на кучеров, которые мазали бричку.
Посреди улицы стояла
коляска, щегольская и барская, запряженная парой горячих серых лошадей; седоков не было, и сам кучер, слезши с
козел, стоял подле; лошадей держали под уздцы. Кругом теснилось множество народу, впереди всех полицейские. У одного из них был в руках зажженный фонарик, которым он, нагибаясь, освещал что-то
на мостовой, у самых колес. Все говорили, кричали, ахали; кучер казался в недоумении и изредка повторял: