Старший офицер, как распорядитель аврала, поднялся на мостик, сменив вахтенного начальника, который, по расписанию, должен был
находиться у своей мачты.
Неточные совпадения
— И вы увидите, какие будут
у вас внимательные ученики!.. На днях я вам выдам запас азбук и кое-какой запас народных книг… Каждый день час или полтора занятий, но, разумеется, никаких принуждений. Кто не захочет, — не приневоливайте, а то это сделается принуждением и… тогда все пропало… Кроме этих занятий, мы устроим еще чтение с глобусом… Нам надо смастерить большой глобус и начертить на нем части света…
Найдутся между вами мастера?
Старший штурман почти бежит вниз в свою каюту, чтобы закончить утренние вычисления. Через пять минут
у опытного Степана Ильича все готово: широта и долгота места определены, и сейчас все узнают, в какой точке земного шара
находится «Коршун» и сколько он сделал миль суточного плавания.
Опять стояли матросы на вахте не отделениями, а разделившись половинными сменами, и, стоя
у своих снастей, уже не лясничали, как прежде, доверяясь тропикам, а
находились постоянно начеку.
И он все время
находится в отличном расположении духа — не то что во время плавания
у берегов или в пасмурную погоду; он не ворчит, порою шутит, посвистывает,
находясь наверху, себе под нос какой-то веселый мотивчик и по вечерам, за чаем, случается, рассказывает, по настоятельной просьбе молодежи, какой-нибудь эпизод из своих многочисленных плаваний по разным морям и океанам.
Завтрак
у капитана прошел оживленно. Василий Федорович был, как всегда, радушен и гостеприимен, держал себя так просто, по-товарищески, что каждый чувствовал себя свободно, не думая, что
находится в гостях
у своего начальника. В нем было какое-то особенное умение не быть им вне службы.
— Что это значит: куда мы идем? — спрашивал Ашанин
у лейтенанта Поленова на баке, где должен был
находиться по расписанию во время аврала.
Само собою разумеется, что полюбопытствовал узнать, какие в окружности
находятся у них помещики, и узнал, что всякие есть помещики: Блохин, Почитаев, Мыльной, Чепраков-полковник, Собакевич.
Паратов. Нет, со мной, господа, нельзя, я строг на этот счет. Денег у него нет, без моего разрешения давать не велено, а у меня как попросит, так я ему в руки французские разговоры, на счастье
нашлись у меня; изволь прежде страницу выучить, без того не дам… Ну и учит сидит. Как старается!
Захар на всех других господ и гостей, приходивших к Обломову, смотрел несколько свысока и служил им, подавал чай и прочее с каким-то снисхождением, как будто давал им чувствовать честь, которою они пользуются,
находясь у его барина. Отказывал им грубовато: «Барин-де почивает», — говорил он, надменно оглядывая пришедшего с ног до головы.
Если это не удастся, она берет кабаргу измором, для чего преследует ее до тех пор, пока та от усталости не упадет; при этом, если на пути она увидит другую кабаргу, то не бросается за нею, а будет продолжать преследование первой, хотя бы эта последняя и не
находилась у нее в поле зрения.
Неточные совпадения
Идолы, несколько веков не знавшие ремонта,
находились в страшном запущении, а
у Перуна даже были нарисованы углем усы.
— Не говори этого, Долли. Я ничего не сделала и не могла сделать. Я часто удивляюсь, зачем люди сговорились портить меня. Что я сделала и что могла сделать?
У тебя в сердце
нашлось столько любви, чтобы простить…
Она благодарна была отцу за то, что он ничего не сказал ей о встрече с Вронским; но она видела по особенной нежности его после визита, во время обычной прогулки, что он был доволен ею. Она сама была довольна собою. Она никак не ожидала, чтоб
у нее
нашлась эта сила задержать где-то в глубине души все воспоминания прежнего чувства к Вронскому и не только казаться, но и быть к нему вполне равнодушною и спокойною.
Левин читал Катавасову некоторые места из своего сочинения, и они понравились ему. Вчера, встретив Левина на публичной лекции, Катавасов сказал ему, что известный Метров, которого статья так понравилась Левину,
находится в Москве и очень заинтересован тем, что ему сказал Катавасов о работе Левина, и что Метров будет
у него завтра в одиннадцать часов и очень рад познакомиться с ним.
Он, этот умный и тонкий в служебных делах человек, не понимал всего безумия такого отношения к жене. Он не понимал этого, потому что ему было слишком страшно понять свое настоящее положение, и он в душе своей закрыл, запер и запечатал тот ящик, в котором
у него
находились его чувства к семье, т. е. к жене и сыну. Он, внимательный отец, с конца этой зимы стал особенно холоден к сыну и имел к нему то же подтрунивающее отношение, как и к желе. «А! молодой человек!» обращался он к нему.