Неточные совпадения
Но стыд за свое малодушие заставляет молодого лейтенанта пересилить свой страх. Ему кажется, что и капитан и старый штурман видят, что он трусит, и читают его
мысли, недостойные флотского
офицера. И он принимает позу бесстрашного моряка, который ничего не боится, и, обращаясь к старому штурману, стоящему рядом с капитаном, с напускной веселостью говорит...
Володя хотел, было, идти жаловаться к старшему
офицеру, но тотчас же оставил эту
мысль. К чему поднимать историю и жаловаться? Он еще с корпуса имел отвращение к «фискальству» и всяким жалобам. Нет, он лучше в кают-компании при всех выскажет Первушину всю гнусность его поведения. Этак будет лучше; пусть он знает, что даром ему пакости не пройдут. Ему теперь нельзя будет прибегать к уловкам и заметать хвостом свои фокусы.
Адмирал не отрывал глаз от бинокля, направленного на катер, и нервно вздергивал и быстро двигал плечами. Положение катера беспокоило его. Ветер крепчал; того и гляди, при малейшей оплошности при повороте катер может перевернуться. Такие же
мысли пробежали в голове капитана, и он приказал старшему
офицеру посадить вельботных на вельбот и немедленно идти к катеру, если что-нибудь случится.
— А знаете, что я вам скажу, Ашанин… Ведь вы недурно перевели то, что я вам поручил… И слог у вас есть… Гладко написано… Это весьма полезно для морского
офицера уметь хорошо излагать свои
мысли… Очень даже полезно… Не правда ли?
Выскочившие наверх
офицеры и матросы облегченно вздохнули. Некоторые крестились. У всех пробежала
мысль о миновавшей опасности.
Неточные совпадения
Тут было много тех
офицеров, которые потом отличались в королевских войсках; тут было множество образовавшихся опытных партизанов, которые имели благородное убеждение
мыслить, что все равно, где бы ни воевать, только бы воевать, потому что неприлично благородному человеку быть без битвы.
Так, были какие-то
мысли или обрывки
мыслей, какие-то представления, без порядка и связи, — лица людей, виденных им еще в детстве или встреченных где-нибудь один только раз и об которых он никогда бы и не вспомнил; колокольня В—й церкви; биллиард в одном трактире и какой-то
офицер у биллиарда, запах сигар в какой-то подвальной табачной лавочке, распивочная, черная лестница, совсем темная, вся залитая помоями и засыпанная яичными скорлупами, а откуда-то доносится воскресный звон колоколов…
Мысль о скорой разлуке со мною так поразила матушку, что она уронила ложку в кастрюльку и слезы потекли по ее лицу. Напротив того, трудно описать мое восхищение.
Мысль о службе сливалась во мне с
мыслями о свободе, об удовольствиях петербургской жизни. Я воображал себя
офицером гвардии, что, по мнению моему, было верхом благополучия человеческого.
— Скажите… Это — не в порядке дознания, — даю вам честное слово
офицера! Это — русский человек спрашивает тоже русского человека… других
мыслей, честного человека. Вы допускаете…?
Тысячами шли рабочие, ремесленники, мужчины и женщины, осанистые люди в дорогих шубах, щеголеватые адвокаты, интеллигенты в легких пальто, студенчество, курсистки, гимназисты, прошла тесная группа почтово-телеграфных чиновников и даже небольшая кучка
офицеров. Самгин чувствовал, что каждая из этих единиц несет в себе одну и ту же
мысль, одно и то же слово, — меткое словцо, которое всегда, во всякой толпе совершенно точно определяет ее настроение. Он упорно ждал этого слова, и оно было сказано.