Неточные совпадения
— Сдал! — сердито ворчал Передонов, — туз, да не
тот. Под
руку говоришь. Надо было козырного, а ты что сдал? На что мне тиковый пуз?
Марта вспыхнула и, обнимая
руками всех троих ребятишек, проворно побежала с ними из дому, подальше, чтобы не слышать
того, что будет на кухне Когда Передонов вошел в кухню, Владя раздевался.
Меж
тем Нартанович, не торопясь, привязал сына к скамейке, —
руки затянул над головой ремнем, ноги в щиколотках обвел каждую отдельно веревкой и притянул их к скамейке порознь, раздвинув их, одну к одному краю скамьи, другую — к другому, и еще веревкой привязал его по пояснице.
Продолжая говорить, Верига встал и, упруго упираясь в край стола пальцами правой
руки, глядел на Передонова с
тем безразлично-любезным и внимательным выражением, с которым смотрят на толпу, произнося благосклонно-начальнические речи. Встал и Передонов и, сложа
руки на животе, угрюмо смотрел ка ковер под хозяиновыми ногами. Верига говорил...
Уже несколько дней назад, перед
тем как начать свои походы по властям, он думал это, да только под
руку попадалась шляпа.
— Нет с ними моего сладу. Что хотите,
то с ними и делайте, а я уж
руки об них обколотил.
— Поверьте, Надежда Васильевна, — сказал Володин, прижимая
руки к сердцу, — я не избалую Мишеньку. Я так думаю, что зачем мальчика баловать! Сыт, одет, обут, а баловать ни-ни. Я его тоже могу в угол ставить, а совсем не
то, чтоб баловать. Я даже больше могу. Так как вы — девица,
то есть барышня,
то вам, конечно, неудобно, а я и прутиком могу.
Саша поцеловал ей
руку и сделал это ловко и с большим удовольствием. Поцеловал уж заодно
руки и Дарье с Валериею, — нельзя же их обойти, — и нашел, что это тоже весьма приятно.
Тем более, что они все три поцеловали его в щеку: Дарья звонко, но равнодушно, как доску, Валерия нежно, опустила глаза, — лукавые глазки, — легонько хихикнула и тихонько прикоснулась легкими, радостными губами, — как нежный цвет яблони, благоуханный, упал на щеку, — а Людмила чмокнула радостно, весело и крепко.
Людмила и Саша быстро подружились нежною, но беспокойною дружбою. Сама
того не замечая, уже Людмила будила в Саше преждевременные, пока еще неясные, стремления да желания. Саша часто целовал Людмилины
руки, — тонкие, гибкие пясти, покрытые нежною, упругою кожею, — сквозь ее желтовато-розовую ткань просвечивали извилистые синие жилки. И выше — длинные, стройные — до самого локтя легко было целовать, отодвигая широкие рукава.
Меж
тем Передонов выбрался в полутемную прихожую, отыскал кое-как пальто и стал его надевать. От страха и волнения он не попадал в рукава. Никто не пришел ему помочь. Вдруг откуда-то из боковой двери выбежала Юлия, шелестя развевающимися лентами, и горячо зашептала что-то, махая
руками и прыгая на цыпочках. Передонов не сразу ее понял.
Ту шляпу, которую на прежней квартире Передонов забросил на печку, чтоб она не попадалась под
руку, нашла Ершова.
Передонов взглянул и замер от ужаса.
Та самая шляпа, от которой он было отделался, теперь была в Варвариных
руках, помятая, запыленная, едва хранящая следы былого великолепия. Он спросил, задыхаясь от ужаса...
Но ему было страшно, — он
то бормотал какие-то заклинания, отрывки слышанных им в детстве заговоров,
то принимался бранить их и гнать их от себя, махал
руками и кричал сиплым голосом.
— Я не лягаюсь, Ардальон Борисыч, а здороваюсь с вами за
руку. Это, может быть, у вас на родине
руками лягаются, а у меня на родине ногами лягаются, да и
то не люди, а с позволения сказать, лошадки.
Варвара старалась угодить директорше, и дрожь испуга не оставляла ее красных
рук и потрескавшихся губ. Директоршу это стесняло. Она старалась быть еще любезнее, но невольная гадливость одолевала ее. Всем своим обращением она давала понять Варваре, что близкое знакомство между ними не установится. Но так как делалось это совсем любезно,
то Варвара не поняла и возомнила, что они с директоршею будут большими приятельницами.
Выделялся ростам и дородством некто одетый древним германцем. Многим нравилось, что он такой дюжий и что
руки видны, могучие
руки, с превосходно-развитыми мускулами. За ним ходили преимущественно дамы, и вокруг него слышался ласковый и хвалебный шопот. В древнем германце узнавали актера Бенгальского. Бенгальский в нашем городе был любим. За
то многие давали ему билеты.
Саша, опьяненный новым положением, кокетничал напропалую. Чем больше в маленькую гейшину
руку всовывали билетиков,
тем веселее и задорнее блистали из узких прорезов в маске глаза у кокетливой японки. Гейша приседала, поднимала тоненькие пальчики, хихикала задушенным голосом, помахивала веером, похлопывала им по плечу
того или другого мужчину и потом закрывалась веером, и поминутно распускала свой розовый зонтик. Нехитрые приемы, впрочем, достаточные для обольщения всех, поклоняющихся актрисе Каштановой.
И она бросилась на гейшу, пронзительно визжала и сжимала сухие кулачки. За нею и другие, — больше из ее кавалеров. Гейша отчаянно отбивалась. Началась дикая травля. Веер сломали, вырвали, бросили на пол, топтали. Толпа с гейшею в середине бешено металась по зале, сбивая с ног наблюдателей. Ни Рутиловы, ни старшины не могли пробиться к гейше. Гейша, юркая, сильная, визжала пронзительно, царапалась и кусалась. Маску она крепко придерживала
то правою,
то левою
рукою.
Наконец Бенгальский, который
тем временем успел переодеться в обыкновенное платье, пробился через толпу к гейше. Он взял дрожащую японку к себе на
руки, закрыл ее своим громадным телом и
руками, насколько мог, и быстро понес, ловко раздвигая толпу локтями и ногами. В толпе кричали...
Неточные совпадения
Один из них, например, вот этот, что имеет толстое лицо… не вспомню его фамилии, никак не может обойтись без
того, чтобы, взошедши на кафедру, не сделать гримасу, вот этак (делает гримасу),и потом начнет
рукою из-под галстука утюжить свою бороду.
Те же и почтмейстер, впопыхах, с распечатанным письмом в
руке.
Аммос Федорович. Помилуйте, как можно! и без
того это такая честь… Конечно, слабыми моими силами, рвением и усердием к начальству… постараюсь заслужить… (Приподымается со стула, вытянувшись и
руки по швам.)Не смею более беспокоить своим присутствием. Не будет ли какого приказанья?
Почтмейстер. Сам не знаю, неестественная сила побудила. Призвал было уже курьера, с
тем чтобы отправить его с эштафетой, — но любопытство такое одолело, какого еще никогда не чувствовал. Не могу, не могу! слышу, что не могу! тянет, так вот и тянет! В одном ухе так вот и слышу: «Эй, не распечатывай! пропадешь, как курица»; а в другом словно бес какой шепчет: «Распечатай, распечатай, распечатай!» И как придавил сургуч — по жилам огонь, а распечатал — мороз, ей-богу мороз. И
руки дрожат, и все помутилось.
Хлестаков. Нет, я влюблен в вас. Жизнь моя на волоске. Если вы не увенчаете постоянную любовь мою,
то я недостоин земного существования. С пламенем в груди прошу
руки вашей.