Да, это так. Даже руки мне порядком на прощанье не пожал, а просто ручкой сделал, как будто говорил: «Готов я помочь, однако
пора бы к тебе, сахар медович, понять, что знакомство твое — не ахти благостыня какая!» Я, конечно, не буду уверять, что он именно так думал, но что он инстинктивно гак чувствовал и что именно это чувство сообщило его появлению ту печать торопливости, которая меня поразила, — в этом я нимало не сомневаюсь.
Неточные совпадения
— Стало быть, до сих
пор мы в одну меру годили, а теперь мера с гарнцем пошла в ход — больше годить надо, а завтра, может быть, к мере и еще два гарнца накинется — ну, и еще больше годить придется. Небось, не лопнешь. А впрочем, что же праздные-то слова говорить! Давай-ка лучше подумаем, как
бы нам сообща каникулы-то эти провести. Вместе и годить словно
бы веселее будет.
— Теперь пойдем дальше. Прошло с лишком тридцать лет с тех
пор, как я вышел из школы, и все это время, с очень небольшими перерывами, я живу полным хозяйством. Если б я все эти полтины собирал — сколько
бы у меня теперь денег-то было?
С тех
пор мы совсем утеряли из вида семейство Молчалиных и, взамен того, с каждым днем все больше и больше прилеплялись к сыщику, который льстил нам, уверяя, что в настоящее время, в видах политического равновесия, именно только такие люди и требуются, которые умели
бы глазами хлопать и губами жевать.
— Стало быть, если б ты в ту
пору истинную потребность угадал, так, может, и теперь
бы течение имел, да выкупными свидетельствами поигрывал.
В этой надежде приехал он в свое место и начал вредить. Вредит год, вредит другой. Народное продовольствие — прекратил, народное здравие — упразднил, письмена — сжег и пепел по ветру развеял. На третий год стал себя проверять — что за чудо! — надо
бы, по-настоящему, вверенному краю уж процвести, а он даже остепеняться не начинал! Как ошеломил он с первого абцуга обывателей, так с тех
пор они распахня рот и ходят…
Сидит неделю, сидит другую; вреда не делает, а только не понимает. И обыватели тоже не понимают. Тут-то
бы им и отдышаться, покуда он без вреда запершись сидел, а они вместо того испугались. Да нельзя было и не испугаться. До тех
пор все вред был, и все от него пользы с часу на час ждали; но только что было польза наклевываться стала, как вдруг все кругом стихло: ни вреда, ни пользы. И чего от этой тишины ждать — неизвестно. Ну, и оторопели. Бросили работы, попрятались в норы, азбуку позабыли, сидят и ждут.
— Главное, то обидно, — жаловался Глумов, — что все это негодяй Прудентов налгал. Предложи он в ту
пору параграф о разговорах — да я
бы обеими руками подписался под ним! Помилуйте! производить разговоры по программе, утвержденной кварталом, да, пожалуй, еще при депутате от квартала — ведь это уж такая"благопристойность", допустивши которую и"Уставов"писать нет надобности. Параграф первый и единственный — только и всего.
Думали в ту
пору, что и конца-краю нашим радостям не будет, да и не было
бы, кабы мы сами себя кругом не обвиноватили.
Да и нижний этаж облегчился
бы, а чтобы в нем жить было веселее, я
бы и парк вырубил — вон хоть до тех
пор (он показал пальцем что-то далеко).
Казалось, тут-то
бы и отдышаться обывателям, а они вместо того испугались. Не поняли, значит. До тех
пор все вред с рассуждением был, и все от него пользы с часу на час ждали. И только что польза наклевываться стала, как пошел вред без рассуждения, а чего от него ждать — неизвестно. Вот и забоялись все. Бросили работы, попрятались в норы, азбуку позабыли, сидят и ждут.
Увы, Татьяна увядает; // Бледнеет, гаснет и молчит! // Ничто ее не занимает, // Ее души не шевелит. // Качая важно головою, // Соседи шепчут меж собою: // Пора,
пора бы замуж ей!.. // Но полно. Надо мне скорей // Развеселить воображенье // Картиной счастливой любви. // Невольно, милые мои, // Меня стесняет сожаленье; // Простите мне: я так люблю // Татьяну милую мою!
Неточные совпадения
Хлестаков. Нет, батюшка меня требует. Рассердился старик, что до сих
пор ничего не выслужил в Петербурге. Он думает, что так вот приехал да сейчас тебе Владимира в петлицу и дадут. Нет, я
бы послал его самого потолкаться в канцелярию.
Я, кажется, всхрапнул порядком. Откуда они набрали таких тюфяков и перин? даже вспотел. Кажется, они вчера мне подсунули чего-то за завтраком: в голове до сих
пор стучит. Здесь, как я вижу, можно с приятностию проводить время. Я люблю радушие, и мне, признаюсь, больше нравится, если мне угождают от чистого сердца, а не то чтобы из интереса. А дочка городничего очень недурна, да и матушка такая, что еще можно
бы… Нет, я не знаю, а мне, право, нравится такая жизнь.
В другую
пору то-то
бы // Досталось Ваське шустрому, // А тут и не заметили, // Как он проворной лапкою // Веретено потрогивал, // Как прыгал на него // И как оно каталося, // Пока не размоталася // Напряденная нить!
Г-жа Простакова. Хотя
бы ты нас поучил, братец батюшка; а мы никак не умеем. С тех
пор как все, что у крестьян ни было, мы отобрали, ничего уже содрать не можем. Такая беда!
Как ни были забиты обыватели, но и они восчувствовали. До сих
пор разрушались только дела рук человеческих, теперь же очередь доходила до дела извечного, нерукотворного. Многие разинули рты, чтоб возроптать, но он даже не заметил этого колебания, а только как
бы удивился, зачем люди мешкают.