Неточные совпадения
— Право, иной раз думаешь-думаешь: ну, чего? И то переберешь, и другое припомнишь — все у нас есть! Ну, вы — умные люди! сами теперь по себе знаете! Жили вы прежде… что
говорить, нехорошо жили! буйно! Одно слово — мерзко жили! Ну, и вам, разумеется, не потакали, потому что
кто же за нехорошую жизнь похвалит! А теперь вот исправились, живете смирно, мило, благородно, — спрошу вас, потревожил ли вас кто-нибудь? А? что? так ли я
говорю?
— Да нет же, стой! А мы только что об тебе
говорили, то есть не
говорили, а чувствовали:
кого, бишь, это недостает? Ан ты… вот он он! Слушай же: ведь и у меня до тебя дело есть.
Да, это он! —
говорил я сам себе, — но
кто он? Тот был тщедушный, мизерный, на лице его была написана загнанность, забитость, и фрак у него… ах, какой это был фрак! зеленый, с потертыми локтями, с светлыми пуговицами, очевидно, перешитый из вицмундира, оставшегося после умершего от геморроя титулярного советника! А этот — вон он какой! Сыт, одет, обут — чего еще нужно! И все-таки это — он, несомненно, он, несмотря на то, что смотрит как только сейчас отчеканенный медный пятак!
Когда-то еще,
говорит, нам нового начальника дадут, а до тех пор
кто с нами по всей строгости поступать будет!"
— Провизию надо покупать умеючи, —
говорил он, — как во всяком деле вообще необходимо с твердыми познаниями приступать, так и тут. Знающий — выигрывает, а незнающий — проигрывает. Вот, например, ветчину, языки и вообще копченье надо в Мучном переулке приобретать; рыбу — на Мытном; живность, коли у
кого времени достаточно есть, — на заставах у мужичков подстерегать. Многие у мужичков даже задаром отнимают, но я этого не одобряю.
— Или, опять, приду я, примерно, к Доминику, — продолжал он, — народу пропасть, ходят, бродят, один вошел, другой вышел; служители тоже в разброде —
кому тут за тобой уследить! Съешь три куска кулебяки, а
говоришь: один!
— Я, друзья, и с заблуждающими, и с незаблуждающими на своем веку немало дела имел, —
говорил он, — и могу сказать одно: каждый в своем роде. Заблуждающий хорош, ежели
кто любит беседовать; незаблуждающий — ежели
кто любит выпить или, например, на тройке в пикник проехаться!
Это было высказано с такою неподдельной покорностью перед совершившимся фактом, что когда Глумов высказал догадку, что, кажется, древние печенеги обитали на низовьях Днепра и Дона, то Редедя только рукой махнул, как бы
говоря: обитали!! мало ли
кто обитал! Сегодня ты обитаешь, а завтра — где ты, человек!
Так что и несомненная невинность Перекусихина 2-го не принималась во внимание, потому что всякий
говорил: а
кто их, Перекусихиных, разберет!
— Статистика наша имеет в виду приведение в ясность современное настроение умов.
Кто об чем думает,
кто с
кем и об чем
говорит, чего желает. Вот.
— В прошлом годе Вздошников купец объявил: коли
кто сицилиста ему предоставит — двадцать пять рублей тому человеку награды! Ну, и наловили. В ту пору у нас всякий друг дружку ловил. Только он что же, мерзавец, изделал! Видит, что дело к расплате, — сейчас и на попятный: это,
говорит, сицилисты ненастоящие! Так никто и не попользовался; только народу, человек, никак, с тридцать, попортили.
Иван Иваныч.
Кто там еще
говорит?
Кто позволяет себе? Господа судебные пристава! вы чего смотрите! (К. исправнику.) Так вы, Михал Михалыч, народ распустили… Так набаловали! так распустили… смотреть скверно! (К головастикам.) Ну-с, господа головастики, что же вы стали! Отвечайте! (Незаметно просовывает под мундир руку и расстегивает у жилета несколько пуговиц. Вполголоса.) Вот теперь — хорошо.
Иван Иваныч (на все согласен). Что ж, приостановить так приостановить. Покуда были подсудимые, и мы суждение имели, а нет подсудимых — и нам суждение иметь не о
ком. Коли некого судить, стало быть, и… (Просыпается.) Что, бишь, я
говорю? (Смотрит на часы и приятно изумляется.) Четвертый час в исходе! время-то как пролетело! Семен Иваныч! Петр Иваныч! милости просим!
Но то-то вот и есть, что все это утопия. Иван Иваныч
говорит: не заблуждайся! Семен Иваныч скажет: не воруй! а Петр Иваныч: не прелюбодействуй!
Кого тут слушать! Этак все-то начнут
говорить — и конца-краю разговорам не будет! И вдруг выскочит из-за угла Держиморда и крикнет: это еще что за пропаганды такие!
Но к воспоминаниям об отце он относился как-то загадочно, как будто
говорил: а
кто же ему велел зевать!
Неточные совпадения
Подозвавши Власа, Петр Иванович и спроси его потихоньку: «
Кто,
говорит, этот молодой человек?» — а Влас и отвечает на это: «Это», —
говорит…
О! я шутить не люблю. Я им всем задал острастку. Меня сам государственный совет боится. Да что в самом деле? Я такой! я не посмотрю ни на
кого… я
говорю всем: «Я сам себя знаю, сам». Я везде, везде. Во дворец всякий день езжу. Меня завтра же произведут сейчас в фельдмарш… (Поскальзывается и чуть-чуть не шлепается на пол, но с почтением поддерживается чиновниками.)
Хлестаков. Ну, нет, вы напрасно, однако же… Все зависит от той стороны, с которой
кто смотрит на вещь. Если, например, забастуешь тогда, как нужно гнуть от трех углов… ну, тогда конечно… Нет, не
говорите, иногда очень заманчиво поиграть.
Ни с
кем не
говорила я, // А старика Савелия // Я видеть не могла.
— // «Ну,
кто же?
говори!» // — Известно
кто: разбойники!