Неточные совпадения
— Вот,
брат, могли ли мы думать, выходя сегодня утром, что все так прекрасно устроится! — сказал мне Глумов. — И с Балалайкиным покончили, и
заблудшего друга обрели, а вдобавок еще и на"Устав"наскочили! Ведь этак, пожалуй, и мы с тобой косвенным образом любезному отечеству в кошель накласть сподобимся!
Неточные совпадения
Еще глас их торжественно во храмах живого бога вопиет громко: опомнитесь,
заблудшие, смягчитеся, жестокосердые; разрушите оковы
братии вашей, отверзите темницу неволи и дайте подобным вам вкусити сладости общежития, к нему же всещедрым уготованы, яко же и вы.
Не может этого быть: не может быть того, чтобы мы, люди нашего времени, с нашим вошедшим уже в нашу плоть и кровь христианским сознанием достоинства человека, равенства людей, с нашей потребностью мирного общения и единения народов, действительно жили бы так, чтобы всякая наша радость, всякое удобство оплачивалось бы страданиями, жизнями наших
братий и чтобы мы при этом еще всякую минуту были бы на волоске от того, чтобы, как дикие звери, броситься друг на друга, народ на народ, безжалостно истребляя труды и жизни людей только потому, что какой-нибудь
заблудший дипломат или правитель скажет или напишет какую-нибудь глупость другому такому же, как он,
заблудшему дипломату или правителю.
Все молодые люди всей Европы год за год подвергаются этому испытанию и за самыми малыми исключениями все отрекаются от всего, что есть и может быть святого для человека, все выражают готовность убить своих
братьев, даже отцов по приказанию первого
заблудшего человека, наряженного в обшитую красным и золотом ливрею, и только спрашивают, кого и когда им велят убивать.
Где твой мандат? Давай его сюда! // Офицер подает бумагу. Лепорелло ее раздирает. // Вот твой мандат! И знай, что булла папы // Дает мне власть Жуана де Маранья, //
Заблудшую, но кроткую овцу, // Благословить и от грехов очистить; // Знай, что сей самый грешник, дон Жуан, // Которого арестовать пришел ты, // Моих словес проникнулся елеем, // Отверг душой мирскую суету // И поступает кающимся
братом // В Севилию, в картозский монастырь! // Не так ли, сын мой?
Князь Александр Павлович Шестов, служивший в молодости по дипломатической части, но уже давно вышедший в отставку и проживающий в Москве, незадолго перед торжественным возвращением
заблудшей овцы в губернское стадо, потерял свою вторую жену, с которой прожил около десяти лет, и приехал погостить в город Т., близ которого лежало его большое родовое именье, и в котором жил его младший
брат, вдовец, с двумя маленькими дочерьми.