Потом он служил в Польше, где тоже заставлял русских крестьян совершать много различных преступлений, за что тоже получил ордена и новые украшения на мундир; потом был еще где-то и теперь, уже расслабленным стариком, получил то дававшее ему
хорошее помещение, содержание и почет место, на котором он находился в настоящую минуту.
— Ну, разве я уж сам не могу различить, с кем имею дело, — ответил мистер Борк с большою политикой. — Что вы обо мне думаете?.. Пхе! Мистер Борк дурак, мистер Борк не знает людей… Ну, только и я вам скажу это ваше большое счастье, что вы попали сразу на мистера Борка. Я ведь не каждый день хожу на пристань, зачем я стал бы каждый день ходить на пристань?.. А у меня вы сразу имеете себе
хорошее помещение, и для барышни найдем комнатку особо, вместе с моею дочкой.
Хорошее помещение, повидимому, благоприятно подействовало на расположение духа графа: он, весело улыбаясь, пошутил с Устюшей, так что Устюша назвала его даже шалуном, расспросил ее, хороша ли их барышня, и на вопрос ее, не угодно ли чаю, отвечал, что чаю, пожалуй, пусть принесут, а главное, что свой ужин еще не готов, так нельзя ли теперь водки, закусить чего-нибудь и хересу, ежели есть.
Неточные совпадения
Правда, что на скотном дворе дело шло до сих пор не
лучше, чем прежде, и Иван сильно противодействовал теплому
помещению коров и сливочному маслу, утверждая, что корове на холоду потребуется меньше корму и что сметанное масло спорее, и требовал жалованья, как и в старину, и нисколько не интересовался тем, что деньги, получаемые им, были не жалованье, а выдача вперед доли барыша.
Но зато все пригнано к
помещению всякой всячины как нельзя
лучше.
Иван же Федорович жил довольно от него далеко и занимал просторное и довольно комфортное
помещение во флигеле одного
хорошего дома, принадлежавшего одной небедной вдове чиновнице.
Юстин Помада так и подпрыгнул. Не столько его обрадовало место, сколько нечаянность этого предложения, в которой он видел давно ожидаемую им заботливость судьбы. Место было точно
хорошее: Помаде давали триста рублей,
помещение, прислугу и все содержание у помещицы, вдовы камергера, Меревой. Он мигом собрался и «пошил» себе «цивильный» сюртук, «брюндели», пальто и отправился, как говорят в Харькове, в «Россию», в известное нам село Мерево.
Правда, он не спускал промахов и ошибок рабочих, иногда и сам поталкивал их, требовал работы, но зато
помещения, харчи были самые
хорошие, жалованье всегда было выдано во-время, и в праздники он подносил водку.