Неточные совпадения
— Не властна я, голубчик,
и не проси! — резонно говорит она, — кабы ты сам ко мне не пожаловал,
и я бы тебя не ловила.
И жил бы ты поживал тихохонько да смирнехонько в другом месте… вот хоть бы ты у экономических… Тебе бы там
и хлебца,
и молочка,
и яишенки… Они люди вольные, сами себе господа,
что хотят, то
и делают! А я, мой друг, не властна! я себя помню
и знаю,
что я тоже слуга!
И ты слуга,
и я слуга,
только ты неверный слуга, а я — верная!
Сверх того, она
знает,
что он из немногих, которые сознают себя воистину крепостными, не
только за страх, но
и за совесть.
— Может, другой кто белены объелся, — спокойно ответила матушка Ольге Порфирьевне, —
только я
знаю,
что я здесь хозяйка, а не нахлебница. У вас есть «Уголок», в котором вы
и можете хозяйничать. Я у вас не гащивала
и куска вашего не едала, а вы, по моей милости, здесь круглый год сыты. Поэтому ежели желаете
и впредь жить у брата, то живите смирно. А ваших слов, Марья Порфирьевна, я не забуду…
Там он
узнал,
что бежавшие дворовые уже предупредили его
и донесли. Исправник принял его, однако же, радушно
и только полушутя прибавил...
Все помещики, не
только своего уезда, но
и соседних,
знали его как затейливого борзописца
и доверяли ему ходатайство по делам, так
что квартира его представляла собой нечто вроде канцелярии, в которой, под его эгидою, работало двое писцов.
Я не следил, конечно, за сущностью этих дел, да
и впоследствии
узнал об них
только то,
что большая часть была ведена бесплодно
и стоила матушке немалых расходов. Впрочем, сущность эта
и не нужна здесь, потому
что я упоминаю о делах
только потому,
что они определяли характер дня, который мы проводили в Заболотье. Расскажу этот день по порядку.
Два раза (об этом дальше) матушке удалось убедить его съездить к нам на лето в деревню; но, проживши в Малиновце не больше двух месяцев, он уже начинал скучать
и отпрашиваться в Москву, хотя в это время года одиночество его усугублялось тем,
что все родные разъезжались по деревням,
и его посещал
только отставной генерал Любягин, родственник по жене (единственный генерал в нашей семье), да чиновник опекунского совета Клюквин, который занимался его немногосложными делами
и один из всех окружающих
знал в точности, сколько хранится у него капитала в ломбарде.
Сестрица умеет
и в обморок падать,
и истерику представлять. Матушка
знает,
что она не взаправду падает, а
только «умеет»,
и все-таки до страху боится истерических упражнений. Поэтому рука ее застывает на воздухе.
Впрочем, я лично
знал только быт оброчных крестьян, да
и то довольно поверхностно. Матушка охотно отпускала нас в гости к заболотским богатеям,
и потому мы
и насмотрелись на их житье. Зато в Малиновце нас не
только в гости к крестьянам не отпускали, но в праздники
и на поселок ходить запрещали. Считалось неприличным, чтобы дворянские дети приобщались к грубому мужицкому веселью. Я должен, однако ж, сказать,
что в этих запрещениях главную роль играли гувернантки.
И только лет десять спустя
узнали,
что он в дальний-дальний монастырь скрылся
и схиму принял.
— Нечего сказать, нещечко взял на себя Павлушка! — негодовала матушка, постепенно забывая кратковременную симпатию, которую она выказала к новой рабе, — сидят с утра до вечера, друг другом любуются; он образа малюет, она чулок вяжет.
И чулок-то не барский, а свой! Не
знаю,
что от нее дальше будет, а
только ежели… ну уж не
знаю! не
знаю! не
знаю!
—
Что в ней! — говорила она, —
только слава,
что крепостная, а куда ты ее повернешь!
Знает таскает ребят, да кормит, да обмывает их — вот
и вся от нее польза! Плоха та раба, у которой не господское дело, а свои дети на уме!
— Вся ваша воля, — начал было Сергеич, но спохватился
и резко, но резонно ответил: — Вы, сударыня,
только не
знай за
что народ изводите. Сенька-то, может,
и во сне не видал, где брат у него находится… Нечего ему
и писать.
Поэтому
и вопрос о размежевании чересполосных владений, несмотря на настояния начальства, оставался нетронутым: все
знали,
что как
только приступлено будет к его практическому осуществлению — общей свалки не миновать.
— Муку,
что ли, для стола выдаешь? — выдавай!
Только смотри: выдавай весом
и записывай,
что отпустил. А то ведь я вас
знаю!
Это была первая размолвка, но она длилась целый день. Воротившись к Сухаревой, Милочка весь вечер проплакала
и осыпала мужа укорами. Очевидно, душевные ее силы начали понемногу раскрываться,
только совсем не в ту сторону, где ждал ее Бурмакин. Он ходил взад
и вперед по комнате, ероша волосы
и не
зная,
что предпринять.
Дочь молча плакала, но не пыталась стучаться в дверь,
зная,
что в подобные минуты самое сердечное
и мягкое вмешательство может
только раздражить.
Может быть, Илюша уж давно замечает и понимает, что говорят и делают при нем: как батюшка его, в плисовых панталонах, в коричневой суконной ваточной куртке, день-деньской
только и знает, что ходит из угла в угол, заложив руки назад, нюхает табак и сморкается, а матушка переходит от кофе к чаю, от чая к обеду; что родитель и не вздумает никогда поверить, сколько копен скошено или сжато, и взыскать за упущение, а подай-ко ему не скоро носовой платок, он накричит о беспорядках и поставит вверх дном весь дом.
Неточные совпадения
Аммос Федорович. А черт его
знает,
что оно значит! Еще хорошо, если
только мошенник, а может быть,
и того еще хуже.
Анна Андреевна. После? Вот новости — после! Я не хочу после… Мне
только одно слово:
что он, полковник? А? (С пренебрежением.)Уехал! Я тебе вспомню это! А все эта: «Маменька, маменька, погодите, зашпилю сзади косынку; я сейчас». Вот тебе
и сейчас! Вот тебе ничего
и не
узнали! А все проклятое кокетство; услышала,
что почтмейстер здесь,
и давай пред зеркалом жеманиться:
и с той стороны,
и с этой стороны подойдет. Воображает,
что он за ней волочится, а он просто тебе делает гримасу, когда ты отвернешься.
Хлестаков. Черт его
знает,
что такое,
только не жаркое. Это топор, зажаренный вместо говядины. (Ест.)Мошенники, канальи,
чем они кормят!
И челюсти заболят, если съешь один такой кусок. (Ковыряет пальцем в зубах.)Подлецы! Совершенно как деревянная кора, ничем вытащить нельзя;
и зубы почернеют после этих блюд. Мошенники! (Вытирает рот салфеткой.)Больше ничего нет?
Городничий. Я здесь напишу. (Пишет
и в то же время говорит про себя.)А вот посмотрим, как пойдет дело после фриштика да бутылки толстобрюшки! Да есть у нас губернская мадера: неказиста на вид, а слона повалит с ног.
Только бы мне
узнать,
что он такое
и в какой мере нужно его опасаться. (Написавши, отдает Добчинскому, который подходит к двери, но в это время дверь обрывается
и подслушивавший с другой стороны Бобчинский летит вместе с нею на сцену. Все издают восклицания. Бобчинский подымается.)
Так как я
знаю,
что за тобою, как за всяким, водятся грешки, потому
что ты человек умный
и не любишь пропускать того,
что плывет в руки…» (остановясь), ну, здесь свои… «то советую тебе взять предосторожность, ибо он может приехать во всякий час, если
только уже не приехал
и не живет где-нибудь инкогнито…