Неточные совпадения
— Так и следует, — отвечала она, — над телом рабским и царь и господин властны, и всякое телесное истязание
раб должен принять от них с благодарностью; а над душою властен только
Бог.
— Коли послушаешь тебя, что ты завсе без ума болтаешь, — заметила она, — так Богу-то в это дело и мешаться не след. Пускай, мол, господин
рабов истязает, зато они венцов небесных сподобятся!
И стало имя купцово по всей округе славно, и все
рабы благословляли его и молили
Бога, чтоб он его от немочи тяжкой избавил.
— Слава
Богу, не оставил меня Царь Небесный своей милостью! — говорила она, умирая, — родилась
рабой, жизнь прожила
рабой у господ, а теперь, ежели сподобит всевышний батюшка умереть — на веки вечные останусь… Божьей
рабой!
Но, кроме того, ежели верить в новоявленные фантазии, то придется веру в Святое писание оставить. А в Писании именно сказано:
рабы! господам повинуйтесь! И у Авраама, и у прочих патриархов были
рабы, а они сумели же угодить
Богу. Неужто, в самом деле, ради пустой похвальбы дозволительно и веру нарушить, и заветы отцов на поруганье отдать? Для чего? для того, чтоб стремглав кинуться в зияющую пучину, в которой все темно, все неизвестно?
Все у нас прежде было не так: суд был письменный, и що там, бывало, повытчики да секретари напишут, так то спокойно и исполняется: виновный осенит себя крестным знамением да благолепно выпятит спину, а другой
раб бога вышнего вкатит ему, сколько указано, и все шло преблагополучно, ну так нет же! — вдруг это все для чего-то отменили и сделали такое егалите и братарните, что, — извольте вам, — всякий пройдисвiт уже может говорить и обижаться!
Неточные совпадения
«Боже вечный, расстоящияся собравый в соединение, — читал он кротким певучим голосом, — и союз любве положивый им неразрушимый; благословивый Исаака и Ревекку, наследники я твоего обетования показавый: Сам благослови и
рабы Твоя сия, Константина, Екатерину, наставляя я на всякое дело благое. Яко милостивый и человеколюбец
Бог еси, и Тебе славу воссылаем, Отцу, и Сыну, и Святому Духу, ныне и присно и вовеки веков». — «А-аминь», опять разлился в воздухе невидимый хор.
— «Я —
раб, я — царь, я — червь, я —
бог!» Субстанция-то одна, что у червя, что у Гете.
В более глубоком смысле свобода есть совершеннолетие человека, сознание долга перед
Богом быть свободным существом, а не
рабом.
И верблюды-то так тогда мое воображение заняли, и сатана, который так с
Богом говорит, и
Бог, отдавший
раба своего на погибель, и
раб его, восклицающий: «Буди имя твое благословенно, несмотря на то, что казнишь меня», — а затем тихое и сладостное пение во храме: «Да исправится молитва моя», и снова фимиам от кадила священника и коленопреклоненная молитва!
И похвалился
Бог диаволу, указав на великого святого
раба своего.