Неточные совпадения
Барыня вскакивает и приближается
к самому
лицу повара.
При словах «беглый солдат» Анна Павловна бледнеет. Она прекращает умыванье и с мокрым
лицом обращается
к ключнице...
Лицо Анны Павловны мгновенно зеленеет; губы дрожат, грудь тяжело дышит, руки трясутся. В один прыжок она подскакивает
к Кирюшке.
Аришка подходит
к барыне и дышит ей в
лицо.
Тетенька уже стояла на крыльце, когда мы подъехали. Это была преждевременно одряхлевшая, костлявая и почти беззубая старуха, с морщинистым
лицом и седыми космами на голове, развевавшимися по ветру. Моему настроенному воображению представилось, что в этих космах шевелятся змеи.
К довершению всего на ней был надет старый-старый ситцевый балахон серо-пепельного цвета, точь-в-точь как на картинке.
На другой день, с осьми часов, мы отправились
к обедне в ближайшую городскую церковь и, разумеется, приехали
к «часам». По возвращении домой началось именинное торжество, на котором присутствовали именитейшие
лица города. Погода была отличная, и именинный обед состоялся в саду. Все сошло, как по маслу; пили и ели вдоволь, а теленок, о котором меня заранее предупреждала тетенька, оказался в полном смысле слова изумительным.
Но дедушке уж не до Настасьи. На нос
к нему села муха, и он тихо-тихо приближает ладонь, чтоб прихлопнуть ее. По увы! и тут его ждет неудача: он успел только хлопнуть себя по
лицу, но мухи не убил.
Словом сказать, малиновецкий дом оживился. Сенные девушки — и те ходили с веселыми
лицами, в надежде, что при старом барине их не будут томить работой. Одно горе: дедушка любил полакомиться, а
к приезду его еще не будет ни ягод, ни фруктов спелых.
Дедушка обращается
лицом к саду и вдыхает душистый воздух.
— А он бы больше дрыхнул на козлах. Сидит да носом клюет. Нет чтобы снегом потереть
лицо. Как мы сегодня
к Урсиловым поедем, и не придумаю!
Дамы целуются; девицы удаляются в зал, обнявшись, ходят взад и вперед и шушукаются. Соловкина — разбитная дама, слегка смахивающая на торговку; Верочка действительно с горбиком, но
лицо у нее приятное. Семейство это принадлежит
к числу тех, которые, как говорится, последнюю копейку готовы ребром поставить, лишь бы себя показать и на людей посмотреть.
Этого «хорошего цвета
лица» она добивалась страстно и жертвовала ради него даже удобствами жизни. Обкладывала
лицо творогом, привязывала
к щекам сырое говяжье мясо и, обвязанная тряпками, еле дыша, ходила по целым часам.
С шести часов матушка и сестра начинали приготовляться
к вечернему выезду. Утренняя беготня возобновлялась с новой силой. Битых три часа сестра не отходит от зеркала, отделывая
лицо, шнуруясь и примеряя платье за платьем. Беспрерывно из ее спальни в спальню матушки перебегает горничная за приказаниями.
Матушка с тоской смотрит на графинчик и говорит себе: «Целый стакан давеча влили, а он уж почти все слопал!» И, воспользовавшись минутой, когда Стриженый отвернул
лицо в сторону, отодвигает графинчик подальше. Жених, впрочем, замечает этот маневр, но на этот раз,
к удовольствию матушки, не настаивает.
Поздним утром обе — и матушка и сестрица — являются
к чаю бледные, с измятыми
лицами. Матушка сердита; сестрица притворяется веселою. Вообще у нее недоброе сердце, и она любит делать назло.
Клещевинову неловко. По ледяному тону, с которым матушка произносит свой бесцеремонный вопрос, он догадывается, что она принадлежит
к числу тех личностей, которые упорно стоят на однажды принятом решении. А решение это он сразу прочитал на ее
лице.
И ни усмешечки в
лице, ни в голосе повышения… привязаться не
к чему!
Некоторое время он был приставлен в качестве камердинера
к старому барину, но отец не мог выносить выражения его
лица и самого Конона не иначе звал, как каменным идолом. Что касается до матушки, то она не обижала его и даже в приказаниях была более осторожна, нежели относительно прочей прислуги одного с Кононом сокровенного миросозерцания. Так что можно было подумать, что она как будто его опасается.
Матренка уже не делала дальнейших попыток
к сближению с женихом. Она воротилась в дом, когда уже засветили огонь, и молча вместе с другими села за пряжу. По
лицу ее товарки сразу увидали, что она «прощенья» не принесла.
Сережка не робок и довольно развязно подходит
к «крестной». Матушка рассматривает его, но хорошего находит мало.
Лицо широкое, красное, скулы выдались, глаза узенькие, нос как пуговица. Как есть калмык. Да и ростом мал не по летам.
Словом сказать, мы целый час провели и не заметили, как время прошло.
К сожалению, раздалось призывное: pst! — и Струнников стремительно вскочил и исчез. Мы, с своей стороны, покинули Эвиан и, переезжая на пароходе, рассуждали о том, как приятно встретить на чужбине соотечественника и какие быстрые успехи делает Россия, наглядно доказывая, что в качестве «гарсонов» сыны ее в грязь
лицом не ударят.
Пустотелов выходит на балкон, садится в кресло и отдыхает. День склоняется
к концу, в воздухе чувствуется роса, солнце дошло до самой окраины горизонта и,
к великому удовольствию Арсения Потапыча, садится совсем чисто. Вот уж и стадо гонят домой; его застилает громадное облако пыли, из которого доносится блеянье овец и мычанье коров. Бык, в качестве должностного
лица, идет сзади. Образцовый хозяин зорко всматривается в даль, и ему кажется, что бык словно прихрамывает.
По-видимому, это поклонение ее красоте со стороны совсем новых
лиц польстило ей, так что
к концу вечера она и сама оживилась.
Но река продолжала свой говор, и в этом говоре слышалось что-то искушающее, почти зловещее. Казалось, эти звуки говорили:"Хитер, прохвост, твой бред, но есть и другой бред, который, пожалуй, похитрей твоего будет". Да; это был тоже бред, или, лучше сказать, тут встали лицом
к лицу два бреда: один, созданный лично Угрюм-Бурчеевым, и другой, который врывался откуда-то со стороны и заявлял о совершенной своей независимости от первого.
Неточные совпадения
По правую сторону его жена и дочь с устремившимся
к нему движеньем всего тела; за ними почтмейстер, превратившийся в вопросительный знак, обращенный
к зрителям; за ним Лука Лукич, потерявшийся самым невинным образом; за ним, у самого края сцены, три дамы, гостьи, прислонившиеся одна
к другой с самым сатирическим выраженьем
лица, относящимся прямо
к семейству городничего.
Лука стоял, помалчивал, // Боялся, не наклали бы // Товарищи в бока. // Оно быть так и сталося, // Да
к счастию крестьянина // Дорога позагнулася — //
Лицо попово строгое // Явилось на бугре…
Гаврило Афанасьевич // Из тарантаса выпрыгнул, //
К крестьянам подошел: // Как лекарь, руку каждому // Пощупал, в
лица глянул им, // Схватился за бока // И покатился со смеху… // «Ха-ха! ха-ха! ха-ха! ха-ха!» // Здоровый смех помещичий // По утреннему воздуху // Раскатываться стал…
Бурмистр потупил голову, // — Как приказать изволите! // Два-три денька хорошие, // И сено вашей милости // Все уберем, Бог даст! // Не правда ли, ребятушки?.. — // (Бурмистр воротит
к барщине // Широкое
лицо.) // За барщину ответила // Проворная Орефьевна, // Бурмистрова кума: // — Вестимо так, Клим Яковлич. // Покуда вёдро держится, // Убрать бы сено барское, // А наше — подождет!
И, сказав это, вывел Домашку
к толпе. Увидели глуповцы разбитную стрельчиху и животами охнули. Стояла она перед ними, та же немытая, нечесаная, как прежде была; стояла, и хмельная улыбка бродила по
лицу ее. И стала им эта Домашка так люба, так люба, что и сказать невозможно.