Неточные совпадения
Тем не менее, когда
в ней больше уж не нуждались, то и этот ничтожный расход не проходил ей даром.
Так, по крайней мере, практиковалось
в нашем доме. Обыкновенно ее называли «подлянкой и прорвой», до следующих
родов, когда она вновь превращалась
в «голубушку Ульяну Ивановну».
А наконец, возвращаюсь я однажды с
родов домой, а меня прислуга встречает: «Ведь Прохор-то Семеныч — это муж-то мой! — уж с неделю дома не бывал!» Не бывал да не бывал, да
так с тех пор словно
в воду и канул.
Между прочим, и по моему поводу, на вопрос матушки, что у нее родится, сын или дочь, он запел петухом и сказал: «Петушок, петушок, востёр ноготок!» А когда его спросили, скоро ли совершатся
роды, то он начал черпать ложечкой мед — дело было за чаем, который он пил с медом, потому что сахар скоромный — и, остановившись на седьмой ложке, молвил: «Вот теперь
в самый раз!» «
Так по его и случилось: как раз на седьмой день маменька распросталась», — рассказывала мне впоследствии Ульяна Ивановна.
— Ну нет, и Заболотье недурно, — резонно возражал ему любимчик Гриша, — а притом папенькино желанье
такое, чтоб Малиновец
в целом составе перешел к старшему
в роде Затрапезных. Надо же уважить старика.
Рассказы эти передавались без малейших прикрас и утаек, во всеуслышание, при детях, и, разумеется, сильно действовали на детское воображение. Я, например, от
роду не видавши тетеньки, представлял себе ее чем-то вроде скелета (
такую женщину я на картинке
в книжке видел),
в серо-пепельном хитоне, с простертыми вперед руками, концы которых были вооружены острыми когтями вместо пальцев, с зияющими впадинами вместо глаз и с вьющимися на голове змеями вместо волос.
Я должен сказать, что
такого рода балагурство было мне не
в диковинку.
В то время дела
такого рода считались между приказною челядью лакомым кусом.
В Щучью-Заводь приехало целое временное отделение земского суда, под председательством самого исправника. Началось следствие. Улиту вырыли из могилы, осмотрели рубцы на теле и нашли, что наказание не выходило из ряду обыкновенных и что поломов костей и увечий не оказалось.
— Тебе «кажется», а она, стало быть, достоверно знает, что говорит. Родителей следует почитать. Чти отца своего и матерь, сказано
в заповеди. Ной-то выпивши нагой лежал, и все-таки, как Хам над ним посмеялся,
так Бог проклял его. И пошел от него хамов
род. Которые люди от Сима и Иафета пошли, те
в почете, а которые от Хама, те
в пренебрежении. Вот ты и мотай себе на ус. Ну, а вы как учитесь? — обращается он к нам.
Известны были, впрочем, два факта: во-первых, что
в летописях малиновецкой усадьбы, достаточно-таки обильных сказаниями о последствиях тайных девичьих вожделений, никогда не упоминалось имя Конона
в качестве соучастника, и во-вторых, что за всем тем он, как я сказал выше, любил,
в праздничные дни, одевшись
в суконную пару, заглянуть
в девичью, и, стало быть, стремление к прекрасной половине человеческого
рода не совсем ему было чуждо.
С наступлением весны он опять исчез. На этот раз хотя уж не удивлялись, но без тревоги не обошлось. Родилось опасение, как бы его
в качестве беспаспортного
в Сибирь не угнали; чего доброго,
таким родом он и совсем для «господ» пропадет.
Но, кроме того,
так как он ни о чем другом серьезно не думал, то, вследствие долговременной практики,
в нем образовалась своего
рода прозорливость на этот счет.
Заперся он
в Веригине, книжек навез, сидит да почитывает. Даже
в хозяйство не взошел. Призвал старосту Власа, который еще при бабушке верой и правдой служил, и повел с ним
такого рода разговор...
Разумеется, победу все-таки одержало то решение, которое уже заранее само собой созрело
в его душе и наметило своего
рода обязательную перспективу, обещавшую успокоение взволнованному чувству.
Нельзя сказать наверно, точно ли пробудилось в нашем герое чувство любви, — даже сомнительно, чтобы господа такого рода, то есть не так чтобы толстые, однако ж и не то чтобы тонкие, способны были к любви; но при всем том здесь было что-то такое странное, что-то
в таком роде, чего он сам не мог себе объяснить: ему показалось, как сам он потом сознавался, что весь бал, со всем своим говором и шумом, стал на несколько минут как будто где-то вдали; скрыпки и трубы нарезывали где-то за горами, и все подернулось туманом, похожим на небрежно замалеванное поле на картине.
Неточные совпадения
Хлестаков (защищая рукою кушанье).Ну, ну, ну… оставь, дурак! Ты привык там обращаться с другими: я, брат, не
такого рода! со мной не советую… (Ест.)Боже мой, какой суп! (Продолжает есть.)Я думаю, еще ни один человек
в мире не едал
такого супу: какие-то перья плавают вместо масла. (Режет курицу.)Ай, ай, ай, какая курица! Дай жаркое! Там супу немного осталось, Осип, возьми себе. (Режет жаркое.)Что это за жаркое? Это не жаркое.
Скотинин. Да с ним на
роду вот что случилось. Верхом на борзом иноходце разбежался он хмельной
в каменны ворота. Мужик был рослый, ворота низки, забыл наклониться. Как хватит себя лбом о притолоку, индо пригнуло дядю к похвям потылицею, и бодрый конь вынес его из ворот к крыльцу навзничь. Я хотел бы знать, есть ли на свете ученый лоб, который бы от
такого тумака не развалился; а дядя, вечная ему память, протрезвясь, спросил только, целы ли ворота?
Скотинин. Не знаешь,
так скажу. Я Тарас Скотинин,
в роде своем не последний.
Род Скотининых великий и старинный. Пращура нашего ни
в какой герольдии не отыщешь.
"Была
в то время, —
так начинает он свое повествование, —
в одном из городских храмов картина, изображавшая мучения грешников
в присутствии врага
рода человеческого.
—
Так,
в роде размазни… нет, замазки, — возбуждая общий хохот, сказал Весловский.