Неточные совпадения
Дядя Григорий Павлыч был более счастлив: он приставил к дедушке камердинера Пахома, который имел доступ
в спальню и, следовательно, мог отчасти наблюсти, куда
старик прячет деньги.
Однообразно и бесконечно тянется этот разговор, все кружась около одной и той же темы. Перерыв ему полагает лишь какое-нибудь внешнее событие: либо ключница покажется
в дверях и вызовет матушку для распоряжений, либо Настасье почудится, что дедушка зевнул, и она потихоньку выплывет из комнаты, чтоб прислушаться у дверей
стариковой спальни.
Тем не менее матушка откладывает на тарелку несколько персиков и абрикосов и уносит их
в дедушкину
спальню, на случай, если б
старик пожелал на ночь покушать.
Матушка, дождавшись, покуда
старика кладут спать, и простившись с Настасьей, спешит
в свою
спальню. Там она наскоро раздевается и совсем разбитая бросается
в постель.
В сонной голове ее мелькает «миллион»; губы бессознательно лепечут: «Помяни, Господи, царя Давида и всю кротость его…»
Так и сделали: все четверо пошли
в спальню стариков, достали из кивота один из раззолоченных образов, перед которыми так недавно и так тепло молилась Варвара Михайловна с Наташей, — и благословили жениха и невесту.
Неточные совпадения
Смердяков бросился за водой.
Старика наконец раздели, снесли
в спальню и уложили
в постель. Голову обвязали ему мокрым полотенцем. Ослабев от коньяку, от сильных ощущений и от побоев, он мигом, только что коснулся подушки, завел глаза и забылся. Иван Федорович и Алеша вернулись
в залу. Смердяков выносил черепки разбитой вазы, а Григорий стоял у стола, мрачно потупившись.
«Так и есть, у
старика в спальне освещено, она там!» — и он спрыгнул с забора
в сад.
Алеша пошел
в спальню к отцу и просидел у его изголовья за ширмами около часа.
Старик вдруг открыл глаза и долго молча смотрел на Алешу, видимо припоминая и соображая. Вдруг необыкновенное волнение изобразилось
в его лице.
Старика отнесли
в спальню. Он силился с ним разговаривать, но мысли мешались
в его голове, и слова не имели никакой связи. Он замолчал и впал
в усыпление. Владимир поражен был его состоянием. Он расположился
в его
спальне и просил оставить его наедине с отцом. Домашние повиновались, и тогда все обратились к Грише и повели
в людскую, где и угостили его по-деревенскому, со всевозможным радушием, измучив его вопросами и приветствиями.
Одним утром Матвей взошел ко мне
в спальню с вестью, что
старик Р. «приказал долго жить». Мной овладело какое-то странное чувство при этой вести, я повернулся на другой бок и не торопился одеваться, мне не хотелось видеть мертвеца. Взошел Витберг, совсем готовый. «Как? — говорил он, — вы еще
в постеле! разве вы не слыхали, что случилось? чай, бедная Р. одна, пойдемте проведать, одевайтесь скорее». Я оделся — мы пошли.