Я поступил опять в те же нижние классы, из которых большая часть моих прежних товарищей перешла в средние и на место их определились новые ученики, которые были приготовлены хуже меня; ученики же, не перешедшие
в следующий класс, были лентяи или без способностей, и потому я в самое короткое время сделался первым во всех классах, кроме катехизиса и краткой священной истории.
— Я знаю, что ты не скажешь, кто тебе помогал, но и не станешь больше посылать в лавку, потому-то теперешнее твое состояние — боязнь погубить других из-за собственной шалости — будет тебе наукой. А чтобы ты помнила хорошенько о твоем поступке, в продолжение целого года ты не будешь записана на красную доску и перейдешь
в следующий класс при среднем поведении. Поняла? Ступай!
Мы с Мишей сидели в конце стола, и как раз против нас — Оля и Маша. Я все время в великом восхищении глазел на Машу. Она искоса поглядывала на меня и отворачивалась. Когда же я отвечал Варваре Владимировне на вопросы о здоровьи папы и мамы, о переходе моем
в следующий класс, — и потом вдруг взглядывал на Машу, я замечал, что она внимательно смотрит на меня. Мы встречались глазами. Она усмехалась и медленно отводила глаза. И я в смущении думал: чего это она все смеется?
Неточные совпадения
На
следующий день предстояло исповедываться шестому и седьмому
классам. Идя
в церковь, я догнал на Гимназической улице рыжего Сучкова.
Было уже без пяти минут три, когда я вернулся
в класс. Учитель, как будто не замечая ни моего отсутствия, ни моего присутствия, объяснял Володе
следующий урок. Когда он, окончив свои толкования, начал складывать тетради и Володя вышел
в другую комнату, чтобы принести билетик, мне пришла отрадная мысль, что все кончено и про меня забудут.
Меня берет зло. Я возвращаюсь
в зало первого
класса, где застаю уже
в полном разгаре приготовления к ожидаемому поезду. Первые слова, которые поражают мой слух, суть
следующие:
Только спустя несколько минут он сообразил, что иные, не выдержавши выпускных испытаний, остались
в старшем
классе на второй год; другие были забракованы, признанные по состоянию здоровья негодными к несению военной службы;
следующие пошли: кто побогаче —
в Николаевское кавалерийское училище; кто имел родню
в Петербурге —
в пехотные петербургские училища; первые ученики, сильные по математике, избрали привилегированные карьеры инженеров или артиллеристов; здесь необходимы были и протекция и строгий дополнительный экзамен.
В классах на
следующий день Передонов рассказал о своих подвигах. Фамилий не называл, но жертвы его сами выдавали себя своим смущением.