Неточные совпадения
Сколько мы, литераторы, волновались: нужно-де ясные насчет книгопечатания законы издать! Только я один говорил: и без них хорошо! По-моему и вышло: коли хорошо, так и без законов хорошо! А вот теперь посидим да помолчим — смотришь, и законы будут. Да такие ясные, что небо с овчинку покажется. Ах, господа, господа! представляю себе, как вам будет лестно, когда вас,"по правилу", начнут
в три кнута
жарить!
Тем более что
в исконном дракинском толковом словаре слово это объясняется так:"Содействовать, то есть наяривать,
жарить, хватать за шиворот, гнуть
в бараний рог".
Вот вам вся процедура"содействия". Смысл ее однообразен: наяривай,
жарь, гни
в бараний рог! Да ведь мы всё это слышали и переслышали! — восклицаете вы. А чего же, однако, вы ожидали? Посмотрите-ка на Дракина: он, еще ничего не видя, уже засучивает рукава и налаживает кулаки.
Жарь! — вот извечный секрет непочатых, но уже припахивающих тлением людей, секрет,
в котором замыкается и идея возмездия, и идея поучения. Всех
жарь, а
в том числе и их, прохвостов, ибо они и своей собственной шкуры не жалеют. Что такое шкура! одну спустишь — нарастет другая! Эта уверенность до такой степени окрыляет их, что они подставляют свои спины почти играючи…
А знаете ли, голубушка, ведь Ноздрев-то умный! Покуда Пафнутьевы, Дракины да Ивановы одно и то же долбят: наяривай!
жарь! — он очень скромно, но твердо и с достоинством говорит: как угодно! Конечно, с точки зрения практических последствий, нельзя наверное определить, насколько подобное содействие может счесться плодотворным, но, во всяком случае,
в смысле карьеры, со стороны Ноздрева это прием удивительно ловкий.
По мнению его, такие слова, как: наяривай,
жарь, гни
в бараний рог! — имеют чересчур императивный характер и
в этом смысле могут представлять хотя благонамеренную, но очень серьезную опасность.
Неточные совпадения
И Левину вспомнилась недавняя сцена с Долли и ее детьми. Дети, оставшись одни, стали
жарить малину на свечах и лить молоко фонтаном
в рот. Мать, застав их на деле, при Левине стала внушать им, какого труда стоит большим то, что они разрушают, и то, что труд этот делается для них, что если они будут бить чашки, то им не из чего будет пить чай, а если будут разливать молоко, то им нечего будет есть, и они умрут с голоду.
«Это всё само собой, — думали они, — и интересного и важного
в этом ничего нет, потому что это всегда было и будет. И всегда всё одно и то же. Об этом нам думать нечего, это готово; а нам хочется выдумать что-нибудь свое и новенькое. Вот мы выдумали
в чашку положить малину и
жарить ее на свечке, а молоко лить фонтаном прямо
в рот друг другу. Это весело и ново, и ничего не хуже, чем пить из чашек».
Обломов отдал хозяйке все деньги, оставленные ему братцем на прожиток, и она, месяца три-четыре, без памяти по-прежнему молола пудами кофе, толкла корицу,
жарила телятину и индеек, и делала это до последнего дня,
в который истратила последние семь гривен и пришла к нему сказать, что у ней денег нет.
Кормила Татьяна Марковна людей сытно, плотно, до отвала, щами, кашей, по праздникам пирогами и бараниной;
в Рождество
жарили гусей и свиней; но нежностей
в их столе и платье не допускала, а давала,
в виде милости, остатки от своего стола то той, то другой женщине.
Едет иногда лодка с несколькими человеками: любо смотреть, как солнце
жарит их прямо
в головы; лучи играют на бритых, гладких лбах, точно на позолоченных маковках какой-нибудь башни, и на каждой голове горит огненная точка.