Неточные совпадения
Я не имею сведений, как идет дело в глубине Финляндии, проникли ли и туда обрусители, но,
начиная от Териок и Выборга, верст на двадцать по побережью Финского залива, нет
того ничтожного озера, кругом которого не засели бы русские землевладельцы.
Я слишком достаточно говорил выше (III) о современной административной организации, чтобы возвращаться к этому предмету, но думаю, что она основана на
тех же
началах, как и в былые времена, за исключением коллегий, платков и урн.
К половине сентября
начинает сводить священник полевые счеты и только вздрагивает от боли. Оказывается, что ежели отложить на семена,
то останется ржи четвертей десять — двенадцать, да овса четвертей двадцать. Тут — и на собственное продовольствие, и на корм скоту, и на продажу.
Что касается до мелкопоместных дворян,
то они уже в самом
начале крестьянской реформы почти совсем исчезли с сельскохозяйственной арены.
Начать с
того, что он купил имение ранней весной (никто в это время не осматривает имений), когда поля еще покрыты снегом, дороги в лес завалены и дом стоит нетопленый; когда годовой запас зерна и сена подходит к концу, а скот, по самому ходу вещей, тощ ("увидите, как за лето он отгуляется!").
Поля удобрены ("вон на
ту десятину гуано положили"), клевер в обоих полях вскочил густо; стадо большое, больше ста голов (хороший хозяин не менее 1 1/3 штуки на десятину пашни держит); коровы сытые, породистые; скотный двор содержится опрятно, каждая корова имеет свой кондуитный список: чуть
начала давать молока меньше — сейчас соберут совет и
начинают добиваться, каким образом и отчего.
Дети между
тем здоровеют на чистом воздухе; старший сынок уж учиться
начал —
того гляди, и вплотную придется заняться им.
Наконец, нельзя терять из вида и
того, что старший сын совсем уж поспел — хоть сейчас вези в гимназию. Убежденный помещик
начинает задумываться и все больше и больше обращается к прошлому. У него много товарищей; некоторые из них уж действительные статские советники, а один даже тайный советник есть. Все получают содержание, которое их обеспечивает; сверх
того, большинство участвует в промышленных компаниях, пользуется учредительскими паями…
То ногу волочить приходится,
то лопатка заноет, да и руки
начинают трястись (стакан с вином рискует расплескать, покуда донесет до рта).
— Мы готовы, мы ждем только сигнала, — говорит он, — но прежде всего необходимо уловить благоприятный момент. Коль скоро момент будет благоприятен — и все совершится благоприятно; а ежели мы
начнем в неблагоприятный момент,
то и все остальное совершится неблагоприятно. Ведь вы этого не желаете, господа?
Потому что, ежели
начать с
того, что главная забота государства заключается в
том… —
то это уж будет не доклад, а бред.
Хотя свет этот
начинал уже походить на тусклое освещение, разливаемое сальной свечой подьячего, но от окончательного подьячества его спасли связи и старая складка государственности, приобретенная еще в школе.
Тем не менее он и от чада сальной свечки был бы не прочь, если б убедился, что этот чад ведет к цели.
Слыхала она, правда, анекдот про человека, который, выходя из дома,
начинал с
того, что кликал извозчика, упорно держась гривенника, покуда не доходил до места пешком, и таким образом составил себе целое состояние.
Но юноша, вскоре после приезда, уже
начал скучать, и так как он был единственный сын,
то отец и мать, натурально, встревожились. Ни на что он не жаловался, но на службе старанья не проявил, жил особняком и не искал знакомств."Не ко двору он в родном городе, не любит своих родителей!" — тужили старики. Пытали они рисовать перед ним соблазнительные перспективы — и всё задаром.
Конечно, дверь ученья для него уже закрыта, но он как-нибудь доберется до дома, отдохнет, выправится и непременно выполнит
ту задачу, которая в последнее время
начала волновать его.
Кроме
того, около
того же времени, у Софьи Михайловны
начали пропадать вещи. Сначала мелкие, а потом и покрупнее. Наконец пропал довольно ценный фермуар. Воровкою оказалась англичанка…
Верочка
начала ходить в пансион и училась прилежно. Все, что могли дать ей Жасминов, Гиацинтов и проч., она усвоила очень быстро. Сверх
того, научилась танцевать качучу, а манерами решительно превзошла всех своих товарок. Это было нечто до такой степени мягкое, плавное, но в
то же время не изъятое и детской непринужденности, что сама Софья Михайловна удивлялась.
Сомнения мало-помалу совсем оставили ее; но он, по мере
того как разговор развивался,
начинал чувствовать какую-то неловкость, в которой, однако ж, боялся признаться себе.
Вечером ей стало невыносимо скучно в ожидании завтрашнего дня. Она одиноко сидела в
той самой аллее, где произошло признание, и вдруг ей пришло на мысль пойти к Семигорову. Она дошла до самой его усадьбы, но войти не решилась, а только заглянула в окно. Он некоторое время ходил в волнении по комнате, но потом сел к письменному столу и
начал писать. Ей сделалось совестно своей нескромности, и она убежала.
И
начала раскладывать одно за другим платья, блузы, принадлежности белья и проч. Все было свежо, нарядно, сшито в мастерских лучших портных. Лидочка осматривала каждую вещицу и восхищалась; восхищалась объективно, без всякого отношения к самой себе. Корсет ровно вздымался на груди ее в
то время, как с ее языка срывались:"Ах, душка!","ах, очарованье!","ах, херувим!"
Отъевшиеся адвокаты, успевшие с самого
начала снять пенку, почти бросили свое ремесло и брались только за
те немногие дела, которые выходили из ряда обыкновенных.
Процесс остепенения совершился в нем постепенно, и
начало его крылось не столько в недрах адвокатской профессии, сколько в
тех веяниях, которые приходили извне, обуздывали ретивость и незаметно произвели в нем коренной внутренний переворот.
Продолжается дефилирование клиентов. Их набралось в клиентской уже пять человек. Первый
начинает с
того, что говорит...
Но Краснов вовсе не великодушничал, а просто рассчитывал на себя и в
то же время приподнимал завесу будущего. Во-первых, затраты, которые он сделал в поисках за предводительством, отозвались очень чувствительно на его общем благосостоянии; во-вторых, проживши несколько месяцев в Петербурге и потолкавшись между «людьми», он на самое предводительство
начал смотреть совсем иными глазами. Он просто не верил, что звание это может иметь будущность.
Разумеется, он
начал с
того, что отказывался от жалованья, говоря, что готов послужить земле безвозмездно, что честь, которую ему делают… понятие о долге… наконец, обязанность…
Это частое перекочевывание дало ему массу знакомств, которые он тщательно поддерживал, не теряя из вида даже
тех товарищей, которые мелькнули мимо него почти на мгновение. Острая память помогала ему припоминать, а чрезвычайная повадливость давала возможность возобновлять такие знакомства, которых
начало, так сказать, терялось во мраке времен. Достаточно было одной черты, одного смутного воспоминания ("а помните, как мы в форточку курили?"), чтобы восстановить целую картину прошлого.
Прежде всего он обеспечил себя с материальной стороны, устроившись по службе; потом
начал прислушиваться, стараясь уловить игру партий, их относительную силу, а также характер
тех неожиданностей, которые имеют свойство — всякие расчеты и даже самую несомненную уверенность в одно мгновение обращать в прах.
И
начнет, и
начнет. И почти всегда битье составляло главную
тему его россказней. Таким образом, помаленьку, урывками, рассказал он мне свое горевое житье с самых младенческих лет.
— Это что говорить! Знаю я и помещиков, которые… Позвольте вам доложить, есть у нас здесь в околотке барин, Федор Семеныч Заозерцев прозывается, так
тот еще когда радоваться-то
начал! Еще только слухи об воле пошли, а он уже радовался!"Теперь, говорит, вольный труд будет, а при вольном труде земля сам-десят родить станет". И что же, например, случилось: вольный-то труд пришел, а земля и совсем родить перестала — разом он в каких-нибудь полгода прогорел!
Вдоволь нажаловавшись, он уходил, с
тем чтобы через короткое время опять воротиться и опять
начать целую серию жалоб.
— Стало быть, и с причиной бить нельзя? Ну, ладно, это я у себя в трубе помелом запишу. А
то, призывает меня намеднись:"Ты, говорит, у купца Бархатникова жилетку украл?" — Нет, говорю, я отроду не воровал."Ах! так ты еще запираться!"И
начал он меня чесать. Причесывал-причесывал, инда слезы у меня градом полились. Только, на мое счастье, в это самое время старший городовой человека привел:"Вот он — вор, говорит, и жилетку в кабаке сбыть хотел…"Так вот каким нашего брата судом судят!
— Верю вам, что без предметов удобнее, да нельзя этого, любезный. Во-первых, как я уже сказал, казне деньги нужны; а во-вторых, наука такая есть, которая только
тем и занимается, что предметы отыскивает. Сначала по наружности человека осмотрит — одни предметы отыщет, потом и во внутренности заглянет, а там тоже предметы сидят. Разыщет наука, что следует, а чиновники на ус между
тем мотают, да, как наступит пора, и
начнут по городам разъезжать. И как только заприметят полезный предмет — сейчас протокол!
Начать с
того, что глядеть на жениха и невесту сбежался в церковь весь город; всем было любопытно видеть, каков будет Гришка под венцом.
— Вот я на нее хомут надену, да по улице… —
начал было Гришка, но вдруг, ни с
того ни с сего, поперхнулся — точно сдавило ему горло — и убежал.
Он рано
начал анализировать свою жизнь, рано стал вглядываться в ожидавшее его будущее, так что в
ту цветущую пору, когда испытываются одни радования жизни, он был уже угрюм и нелюдим.