Неточные совпадения
Ради них он обязывается урвать от своего куска нечто, считающееся «лишним», и свезти это лишнее на продажу в
город; ради них он лишает семью молока и отпаивает теленка, которого тоже везет в
город; ради них он, в
дождь и стужу, идет за тридцать — сорок верст в
город пешком с возом «лишнего» сена; ради них его обсчитывает, обмеривает и ругает скверными словами купец или кулак; ради них в самой деревне его держит в ежовых рукавицах мироед.
Так, по крайней мере, все его в нашем
городе звали, и он не только не оставался безответен, но стремглав бежал по направлению зова. На вывеске, прибитой к разваленному домишке, в котором он жил, было слепыми и размытыми
дождем буквами написано: «Портной Григорий Авениров — военный и партикулярный с Москвы».
Он шел, не поднимая головы, покуда не добрался до конца
города. Перед ним расстилалось неоглядное поле, а у дороги, близ самой городской межи, притаилась небольшая рощица. Деревья уныло качали разбухшими от
дождя ветками; земля была усеяна намокшим желтым листом; из середки рощи слышалось слабое гуденье. Гришка вошел в рощу, лег на мокрую землю и, может быть, в первый раз в жизни серьезно задумался.
Неточные совпадения
Этот вопрос произвел всеобщую панику; всяк бросился к своему двору спасать имущество. Улицы запрудились возами и пешеходами, нагруженными и навьюченными домашним скарбом. Торопливо, но без особенного шума двигалась эта вереница по направлению к выгону и, отойдя от
города на безопасное расстояние, начала улаживаться. В эту минуту полил долго желанный
дождь и растворил на выгоне легко уступающий чернозем.
На другой день, утром, он и Тагильский подъехали к воротам тюрьмы на окраине
города. Сеялся холодный
дождь, мелкий, точно пыль, истреблял выпавший ночью снег, обнажал земную грязь. Тюрьма — угрюмый квадрат высоких толстых стен из кирпича, внутри стен врос в землю давно не беленный корпус, весь в пятнах, точно пролежни, по углам корпуса — четыре башни, в средине его на крыше торчит крест тюремной церкви.
Раскрашенный в цвета осени, сад был тоже наполнен красноватой духотой; уже несколько дней жара угрожала
дождями, но ветер разгонял облака и, срывая желтый лист с деревьев, сеял на
город пыль.
Потом пили кофе. В голове Самгина еще гудел железный шум поезда, холодный треск пролеток извозчиков, многообразный шум огромного
города, в глазах мелькали ртутные капли
дождя. Он разглядывал желтоватое лицо чужой женщины, мутно-зеленые глаза ее и думал:
Обыватели уже вставили в окна зимние рамы, и, как всегда, это делало тишину в
городе плотнее, безответней. Самгин свернул в коротенький переулок, соединявший две улицы, — в лицо ему брызнул
дождь, мелкий, точно пыль, заставив остановиться, надвинуть шляпу, поднять воротник пальто. Тотчас же за углом пронзительно крикнули: