Неточные совпадения
— Мы головотяпы! нет нас в
свете народа мудрее и храбрее! Мы даже кособрюхих — и
тех шапками закидали! — хвастали головотяпы.
— Глупые вы, глупые! — сказал он, — не головотяпами следует вам по делам вашим называться, а глуповцами! Не хочу я володеть глупыми! а ищите такого князя, какого нет в
свете глупее, — и
тот будет володеть вами.
— Я уж на что глуп, — сказал он, — а вы еще глупее меня! Разве щука сидит на яйцах? или можно разве вольную реку толокном месить? Нет, не головотяпами следует вам называться, а глуповцами! Не хочу я володеть вами, а ищите вы себе такого князя, какого нет в
свете глупее, — и
тот будет володеть вами!
На улице царили голодные псы, но и
те не лаяли, а в величайшем порядке предавались изнеженности и распущенности нравов; густой мрак окутывал улицы и дома; и только в одной из комнат градоначальнической квартиры мерцал далеко за полночь зловещий
свет.
Был у нее, по слухам, и муж, но так как она дома ночевала редко, а все по клевушка́м да по овинам, да и детей у нее не было,
то в скором времени об этом муже совсем забыли, словно так и явилась она на
свет божий прямо бабой мирскою да бабой нероди́хою.
Между
тем пушкари остановились на городской площади и решились дожидаться тут до
свету.
На седьмой день выступили чуть
свет, но так как ночью дорогу размыло,
то люди шли с трудом, а орудия вязли в расступившемся черноземе.
Мало
того: летописец доказывает, что глуповцы даже усиленно добивались, чтоб Бородавкин пролил
свет в их темные головы, но успеха не получили, и не получили именно по вине самого градоначальника.
— Я — твое внутреннее слово! я послана объявить тебе
свет Фавора, [Фаво́р — по евангельскому преданию, священная гора.] которого ты ищешь, сам
того не зная! — продолжала между
тем незнакомка, — но не спрашивай, кто меня послал, потому что я и сама объявить о сем не умею!
Долгое время находилась я в состоянии томления, долгое время безуспешно стремилась к
свету, но князь
тьмы слишком искусен, чтобы разом упустить из рук свою жертву!
Сверх
того, она написала несколько романов, из которых в одном, под названием «Скиталица Доротея», изобразила себя в наилучшем
свете.
Затем форштадт, земляной вал — и темная занавесь,
то есть конец
свету.
Строился новый город на новом месте, но одновременно с ним выползало на
свет что-то иное, чему еще не было в
то время придумано названия и что лишь в позднейшее время сделалось известным под довольно определенным названием"дурных страстей"и"неблагонадежных элементов". Неправильно было бы, впрочем, полагать, что это"иное"появилось тогда в первый раз; нет, оно уже имело свою историю…
— Ежели есть на
свете клеветники, тати, [Тать — вор.] злодеи и душегубцы (о чем и в указах неотступно публикуется), — продолжал градоначальник, —
то с чего же тебе, Ионке, на ум взбрело, чтоб им не быть? и кто тебе такую власть дал, чтобы всех сих людей от природных их званий отставить и зауряд с добродетельными людьми в некоторое смеха достойное место, тобою «раем» продерзостно именуемое, включить?
Простаков. От которого она и на
тот свет пошла. Дядюшка ее, господин Стародум, поехал в Сибирь; а как несколько уже лет не было о нем ни слуху, ни вести, то мы и считаем его покойником. Мы, видя, что она осталась одна, взяли ее в нашу деревеньку и надзираем над ее имением, как над своим.
Либеральная партия говорила или, лучше, подразумевала, что религия есть только узда для варварской части населения, и действительно, Степан Аркадьич не мог вынести без боли в ногах даже короткого молебна и не мог понять, к чему все эти страшные и высокопарные слова о
том свете, когда и на этом жить было бы очень весело.
— А если пан хочет видеться, то завтра нужно рано, так чтобы еще и солнце не всходило. Часовые соглашаются, и один левентарь [Левентарь — начальник охраны.] обещался. Только пусть им не будет на
том свете счастья! Ой, вей мир! Что это за корыстный народ! И между нами таких нет: пятьдесят червонцев я дал каждому, а левентарю…
Неточные совпадения
Да объяви всем, чтоб знали: что вот, дискать, какую честь бог послал городничему, — что выдает дочь свою не
то чтобы за какого-нибудь простого человека, а за такого, что и на
свете еще не было, что может все сделать, все, все, все!
Чудно все завелось теперь на
свете: хоть бы народ-то уж был видный, а
то худенький, тоненький — как его узнаешь, кто он?
Сделал мошенник, сделал — побей бог его и на
том и на этом
свете!
Почтмейстер. Знаю, знаю… Этому не учите, это я делаю не
то чтоб из предосторожности, а больше из любопытства: смерть люблю узнать, что есть нового на
свете. Я вам скажу, что это преинтересное чтение. Иное письмо с наслажденьем прочтешь — так описываются разные пассажи… а назидательность какая… лучше, чем в «Московских ведомостях»!
Тут сын отцу покаялся: // «С
тех пор, как сына Власьевны // Поставил я не в очередь, // Постыл мне белый
свет!» // А сам к веревке тянется.