Неточные совпадения
— Да и с Федор Сергеичем нелады вышли. Мы-то, знаете,
в Париж
в надежде ехали. Наговорили нам,
в Красном-то Холму: и дендо, и пердро, тюрбо 9…. Аппетит-то, значит, и вышлифовался. А Федору Сергеичу
в хороший-то трактир идти не по карману — он нас по кухмистерским и
водит! Только уж и еда
в этих кухмистерских… чистый
ад!
Неточные совпадения
— Вот он вас
проведет в присутствие! — сказал Иван Антонович, кивнув головою, и один из священнодействующих, тут же находившихся, приносивший с таким усердием жертвы Фемиде, что оба рукава лопнули на локтях и давно лезла оттуда подкладка, за что и получил
в свое время коллежского регистратора, прислужился нашим приятелям, как некогда Виргилий прислужился Данту, [Древнеримский поэт Вергилий (70–19 гг. до н. э.)
в поэме Данте Алигьери (1265–1321) «Божественная комедия» через
Ад и Чистилище
провожает автора до Рая.] и
провел их
в комнату присутствия, где стояли одни только широкие кресла и
в них перед столом, за зерцалом [Зерцало — трехгранная пирамида с указами Петра I, стоявшая на столе во всех присутственных местах.] и двумя толстыми книгами, сидел один, как солнце, председатель.
Река эта (по-удэгейски Суа или Соага) состоит из двух речек — Гага и Огоми, длиною каждая 1–8 км, сливающихся
в 1,5 км от моря. Речка Гага имеет три притока: справа — Нунги с притоком Дагдасу и Дуни, а слева — один только ключ
Ада с перевалом на Кусун. Речка Огоми имеет два притока: Канходя и Цагдаму. Около устья Соен образует небольшую, но глубокую
заводь, соединяющуюся с морем узкой протокой. Эта
заводь и зыбучее болото рядом с ним — остатки бывшей ранее лагуны.
Варвара Павловна должна была обещать, что приедет обедать на следующий день и привезет
Аду; Гедеоновский, который чуть было не заснул, сидя
в углу, вызвался ее
проводить до дому.
У англичан вон военачальник Магдалу какую-то, из глины смазанную,
в Абиссинии взял, да и за ту его золотом обсыпали, так что и внуки еще макушки из золотой кучи наружу не выдернут; а этот ведь
в такой
ад водил солдат, что другому и не подумать бы их туда вести: а он идет впереди, сам пляшет, на балалайке играет, саблю бросит, да веткой с ракиты помахивает: «Эх, говорит, ребята, от аглицких мух хорошо и этим отмахиваться».
Бывало, только восемь бьет часов, // По мостовой валит народ ученый. // Кто ночь
провел с лампадой средь трудов, // Кто
в грязной луже, Вакхом упоенный; // Но все равно задумчивы, без слов // Текут… Пришли, шумят… Профессор длинный // Напрасно входит, кланяется чинно, — // Он книгу взял, раскрыл, прочел… шумят; // Уходит, — втрое хуже. Сущий
ад!.. // По сердцу Сашке жизнь была такая, // И этот
ад считал он лучше рая.