Неточные совпадения
Мазурка клонилась к концу: несколько пожилых
мужчин и дам подходили прощаться с бабушкой и
уезжали; лакеи, избегая танцующих, осторожно проносили приборы в задние комнаты; бабушка заметно устала, говорила как бы нехотя и очень протяжно; музыканты в тридцатый раз лениво начинали тот же мотив.
— Ну, пусть бы я остался: что из этого? — продолжал он. — Вы, конечно, предложите мне дружбу; но ведь она и без того моя. Я
уеду, и через год, через два она все будет моя. Дружба — вещь хорошая, Ольга Сергевна, когда она — любовь между молодыми
мужчиной и женщиной или воспоминание о любви между стариками. Но Боже сохрани, если она с одной стороны дружба, с другой — любовь. Я знаю, что вам со мной не скучно, но мне-то с вами каково?
— Это уж вовсе, вовсе не обо мне, — говорит светлая красавица. — Он любил ее, пока не касался к ней. Когда она становилась его женою, она становилась его подданною; она должна была трепетать его; он запирал ее; он переставал любить ее. Он охотился, он
уезжал на войну, он пировал с своими товарищами, он насиловал своих вассалок, — жена была брошена, заперта, презрена. Ту женщину, которой касался
мужчина, этот
мужчина уж не любил тогда. Нет, тогда меня не было. Ту царицу звали «Непорочностью». Вот она.
Мужчины, постарше, с борзыми на охоту
уедут, барыни, постарше, соберут сенных девушек и заставят песни петь; молодежь в пляс пустится, пыль столбом поднимает.
— Пирует, сказывали, Акинфий-то Назарыч… В город
уедет да там и хороводится.
Мужчины все такие: наша сестра сиди да посиди, а они везде пошли да поехали… Небось найдет себе утеху, коли уж не нашел.